Ксения Георгиади: с детства знала, что стану певицей

Как не прошла в Щукинское училище, но поступила во Всероссийскую творческую мастерскую эстрадного искусства, и почему считает себя счастливой, рассказала ведущему Pravda. Ru Сергею Каргашину певица, заслуженная артистка России, многократный лауреат телевизионного конкурса "Песня года" Ксения Георгиади.

"С песней по жизни"

— Ксения, ваши песни никого не оставляют равнодушными: "Ищу тебя", "Радоваться жизни", мартыновская "Ай-яй-яй", "Добрая столица".

— "Стара печаль моя, стара" Саульского.

— Да. У вас там история была с этой песней с Софией Ротару?

— Да нет, ничего страшного не было, просто спела София, а не я в "Песне года". И что? А раздули из этого, как будто мы поругались, вообще мы никогда даже не разговаривали, мы просто видели друг друга, но я стеснялась подойти, потому что ее обожаю просто, она потрясающая певица с красивым голосом. Просто композитор Юрий Сергеевич Саульский показал эту песню мне, чтобы я в финале конкурса "С песней по жизни" выступила, и показал Софии Ротару, чтобы она на новогоднем "Огоньке" выступила, но ей сказал, что это новая песня, непетая.

А получилось, что конкурс "С песней по жизни" вышел раньше — в ноябре, а я — первая исполнительница этой песни, народ ее запомнил, потому что песня классная, хорошая, экспрессивная.

И, естественно, Ротару было обидно. И я спела вместо "Стара печаль моя" песню Никиты Богословского "Молодость песней станет". Тоже красивая песня, но она такая комсомольская, поэтому особо не пошла в народ.

— Вы в том же фестивале "С песней по жизни" стали победителем.

— Да, завоевала приз зрительских симпатий, представляете, как приятно, боже мой. Первое место заняла, по-моему, Нагима Ескалиева из Казахстана. Нагима, привет. А второе место я заняла. "Ну, и приз зрительских симпатий…", и вдруг Таня Коршилова объявляет мою фамилию. И операторы направили камеры, и я на весь экран: "Мама!" А мама моя, когда это смотрела, начала плакать, это слезы счастья.

— Ксения, когда вы были еще маленькой девочкой, участвовали во всех концертах как певица, танцовщица, режиссер.

— Я делала афиши, на листе писала, что я заслуженная артистка. Я пела, танцевала, гимнастический этюд исполняла, меня называли "резиновая девочка". Мама рассказывала, когда я родилась, орала так, что акушерка говорит: "Ну, вот она певица у нас!" И я это услышала, намотала на ус и стала певицей.

Звезды сошлись

— Ксения, поначалу родители не очень вас поддерживали в этом устремлении. И даже с папой были серьезные разногласия по этому поводу.

— Папа — это другая история. Мама была уверена, что это бесполезно: "Ты с ума сошла? В Москву на артистку? Артистами становятся дети артистов, а ты кто?" А я просила: "Вот увидишь, я чувствую: я буду артисткой". А папа: "Что? Как ты сказала, кем хочет стать моя дочка?" — как дал! Я отлетела. Рыдала, объявила бойкот, не ела сутки, не выходила. Мама начала просить папу: "Давай отпустим, она съездит и приедет". Отпустили меня. Я приехала в Москву, правда, мама договорилась, у нас там соседский парень учился в Москве в МИСИ, чтобы меня встретили. Парень наш меня даже устроил в их общежитие.

Я нашла Щукинское училище, первый тур прошла, второй не прошла. И несчастная иду по улице Горького тогда, сейчас — Тверская, и увязался за мной мужчина. Мама меня учила: "Ксения, кто бы ни подошел, какой бы парень, ты не отвечай. Будешь молчать — отойдет, не будет приставать". Я так и делаю. Он идет за мной, значит: "Хотите, я скажу, откуда вы? Вы с Кавказа приехали". "А хотите, я вам скажу, вы приехали поступать в театральный?" Я сразу: "Откуда вы знаете?", заговорила. Оказалось, это композитор, он говорит: "Хотите, я вас послушаю и скажу, стоит вам или нет?"

Вот почему я не побоялась, не знаю. Видимо, сверху меня толкали: "Иди".

Певица Ксения Георгиади

И, действительно, мы поворачиваем направо, смотрю: написано "Дом композиторов". Заходим. "Ключ, пожалуйста". У него кабинет, огромный рояль, он начал играть, и я пела "Стоят девчонки, стоят в сторонке, платочки в руках теребят, потому что на десять девчонок…". Потом он еще попросил что-нибудь заводное, я пела "Баста кола лула".

Говорит: "Слушай, что-то в тебе такое есть. Если ты такая счастливая, спустимся вниз, в ресторан, туда часто приходит обедать Саульский, он живет в этом же доме".

А у Саульского тогда был очень известный в Советском Союзе оркестр ВИО-66. "Если он там, я ему скажу, чтоб он тебя послушал. Он сможет рекомендовать во Всероссийскую творческую мастерскую эстрадного искусства". Мы спускаемся, и сидит Саульский обедает. Мы подходим, и он говорит: "Вот я послушал, девочка театральный не прошла, а она неплохо поет. Если ее бы послушать?" Он говорит: "Записывайте адрес".

В общежитии я попросила девчонку, которая рядом, одна из них говорит: "Ой, я с удовольствием, ВИО-66 увижу". И вместе поехали. Они репетируют. Юрий Сергеевич увидел и говорит, показал мне: "Подойди". Великие музыканты, боже мой! Трио — сели ребята и стали мне подыгрывать, даже "Тбилисо" пела. Он говорит: "Сыроватая, конечно, но слух хороший, интонируете чисто, я позвоню". Он меня рекомендовал. Там ему сказали, что уже приняли всех, но ради Юрия Сергеевича мы ее послушаем. И я еду в студию эстрадного искусства. Садятся народные артисты:

• Михаил Михайлович Хрусталев,
• Ирма Петровна Яунзем,
• Анна Аркадьевна Редель,
• Николай Николаевич Песков.

Сидит за роялем аккомпаниатор Николай Николаевич Песков. Он начал разминаться и говорит: "Какую песню?" Я: "Стоят девчонки", он меня спрашивает: "В какой тональности?", я: "Что вы сказали?" Он говорит: "Понял". И приблизительно понял, в какой, стал играть, я запела, они так: "Это, и еще это". Для того чтобы он начал, я его так в плечо толкнула бедного, он: "Ага, понятно". Такой был, с юмором. Меня попросили выйти: "Сейчас мы решим". И парень выскакивает, Славка Кузин, говорит: "Ну, девчонка, ты в рубашке родилась, тебя приняли". Вот так я поступила во Всероссийскую творческую мастерскую эстрадного искусства. Леонид Семенович Маслюков еще сидел, директор. Педагогом был Виноградов Георгий Павлович — тенор, любимец Сталина. И пошло-поехало.