Чаепития в Академии: Какую погоду ждать на Земле?

"Чаепития в Академии" — постоянная рубрика "Правды.Ру". Это встречи с выдающимися учеными России. Беседы с ними ведет писатель Владимир Губарев. К сегодняшнему разговору приглашен Юрий Антониевич Израэль — крупнейший специалист в мире по физике атмосферы, почти четверть века возглавлявший Гидрометеослужбу страны. Речь пойдет о глобальном потеплении.

Академику Ю. А. Израэлю 15 мая с. г. исполняется 80 лет. Юрий Антониевич принадлежит к той когорте наших ученых, чьи имена яркими буквами вписаны в историю мировой науки. И это справедливо, потому что академик Израэль принимал участие в событиях, которые определяют развитие нашей цивилизации. Это и освоение атомной энергии, и прорыв в космическое пространство, и борьба с климатическими изменениями, и, наконец, широкое международное сотрудничество, у истоков которого стоял и Ю. А. Израэль.

Мне посчастливилось несколько десятков лет быть рядом с Юрием Антониевичем. Особенно тесно нас связали события в Чернобыле. А те трагические дни в полной мере проявились и наивысочайший профессионализм ученого, и его мужество. Впрочем, эти качества были присущи ему с молодости, когда он одним из первых исследователей пролетел на самолете сквозь ножку ядерного гриба сразу же после взрыва.

Почти четверть века Ю. А. Израэль возглавлял Гидрометеослужбу страны. При его непосредственном участии и по его инициативе начались планомерные исследования облачного покрова планеты из космоса. И это естественно, потому что до сегодняшнего дня академик Ю. А. Израэль является крупнейшим специалистом в мире по физике атмосферы…

Много раз мы беседовали с Юрием Антониевичем на разные темы, будь то космическая метеорология, ядерные испытания, последствия Чернобыльской катастрофы или экологические проблемы. И каждый раз он обязательно размышлял о климатических изменениях, которые ожидают нашу планету. В этой области науки вклад академика Ю. А. Израэля чрезвычайно велик. Не случайно, что он был среди тех, кто принимал Нобелевскую премию мира, присужденную за эти работы международному коллективу ученых.

Читайте также: Чаепития в Академии: Истина прекрасна и в лохмотьях!

Нынче планета живет неспокойно. Я не имею в виду террористические акты, войны, захваты заложников, акции "Возмездие" и прочие катаклизмы, которые люди устраивают себе сами. Бог, как говорится, нам судья. Остается только надеяться, что дети и внуки будут разумнее, чем мы… Но вот с планетой, где нам суждено жить всем вместе, происходит нечто странное: она взбесилась, будто ее разъярил кто-то. А может быть, вновь виновен человек?!

Внимание ученых сегодня сконцентрировано на климате. Они пытаются разобраться, что происходит вокруг нас и какова судьба Земли: грядет ли новое похолодание или, напротив, ждать потепления?

Уже несколько раз на президиуме РАН шло обсуждение этой проблемы, потому что именно от ученых общество ждет точных прогнозов. Причем не только на ближайшее будущее, но и на весь ХХ1 век.

Академик Юрий Антониевич Израэль возглавляет Институт глобального климата и экологии РАН, и, казалось бы, ему по должности положено знать ответы на все подобные вопросы. Но интерес к его мнению и выводу подогревается и другими причинами. Пожалуй, в нашей Академии нет больше ученого, который занимался бы проблемами климата и "погоды на Земле" столь комплексно, широко и одновременно детально, как Ю. А. Израэль. Кстати, сей факт признан во всем мировом научном сообществе, а потому Израэль входит в руководство многих международных организаций, и его авторитет бесспорен.

В общем, академик Израэль сделал доклад на президиуме РАН, а потом сразу же улетел в Лондон, где шло заседание специалистов "Межправительственной группы экспертов по изменению климата", которая создана по решению ООН. Так уж получилось, но и в Москве, и в Лондоне он вынужден был делать прогнозы на весь ХХ1 век. Мы встретились с ним сразу же после его возвращения из Туманного Альбиона…

Я спросил академика:

— Что происходит с климатом? Насколько мы, обыватели, можем судить, но с ним творится что-то неладное: то жарища стоит немыслимая, то вдруг среди лета холода нагрянут…Или всегда так было?

— У нас в стране есть ряд ученых, которые очень эффективно занимаются климатом, и поэтому определенные представления о том, что происходит, у нас есть. "Проблема климата" — именно так это звучит сегодня! — интересует представителей разных направлений науки. К примеру, ведется моделирование процессов, которые могут влиять на климат, и эти работы ведутся весьма успешно. Группу ученых возглавляет академик Гурий Иванович Марчук. Есть крупные ученые, которые занимаются анализом фактического состояния климата. Вся гидрометеорологическая служба ведет наблюдения за состоянием погоды, а климат — это усредненное состояние погоды за две недели, за месяц, за год, за десять лет… В общем, тысячи и десятки тысяч специалистов занимаются климатом, потому что его изменения влияют абсолютно на все, что происходит на земном шаре.

— По-разному?

— Конечно. Надо учитывать климатические условия — это банальная истина, иначе вы попадете в трудное положение. За пренебрежение этими элементарными истинами сразу же приходится расплачиваться… Я вспомнил один эпизод из строительства БАМа. У Амура есть притоки Зея и Бурея. Стали строить мост. По традиции подняли его над водой на три метра. Я говорю: надо более 14 метров. Не послушались, мол, зачем тратить лишние государственные средства!? Весной мост снесло, так как при паводке подъем воды до 14 метров… Этим примером я хочу сказать, что всегда была прикладная климатология, которая дает информацию, в частности, строителям, и которая нужна в повседневной деятельности человека. Но я хочу подчеркнуть: сейчас особое внимание мы придаем антропогенным изменениям климата, то есть нас интересует "добавок" к обычным климатическим условиям…

Из доклада на Президиуме РАН: "Прежде чем рассуждать о климате, надо дать его определение. В широком смысле этого слова термин "климат" определяется как средняя погода, а если более точно — то как статистический режим состояния климатической системы (включающей в себя атмосферу, океан, поверхность суши, криосферу и биоту), описанной в терминах средних значений физических величин, характеризующих изменчивость климата в масштабе времени от нескольких месяцев до тысячи и более лет.

Если говорить о естественном климате без учета антропогенных воздействий на него, то к настоящему времени реконструированы (восстановлены) климатические изменения за последнюю тысячу лет, которые имели колебания в сторону и повышения, и понижения среднегодовой температуры".

— Если теплеет на планете, то это закономерность или случайность?

— Факт налицо: ученые первыми стали говорить, что наблюдается потепление климата. И естественно, возник вопрос: а что будет происходить в результате такого подъема температуры? Это влияет на экономику, на жизнь и здоровье людей, на биосферу в целом.

— Теперь я понимаю, почему однажды вы изменили свою судьбу! Как хорошо известно, многие годы вы возглавляли Гидрометеослужбу страны. Но там ведь только фиксируются полученные данные, ведутся наблюдения, а вам стала тесновата старая одежка… То есть от одной метеослужбы вы "перешли" сразу ко всем, что есть на планете, плюс к этому результаты исследований, которые проведены в прошлом, ведутся сейчас. У вас появилась возможность обобщать?

— В 1978 году произошло довольно уникальное событие в изучении и исследовании мирового климата. В Египте собралась небольшая группа людей из Всемирной метеорологической организации. Встречу вели Президент и Генеральный секретарь организации. Наша страна была представлена мною и двумя экспертами. Были представители США, Филиппин (в этой стране весьма активно занимаются проблемами климата), Англии. В таком узком кругу мы начали рассматривать будущее всемирной климатической программы.

После длительного обсуждения мы предложили четыре компоненты: наука, прикладная климатология, наблюдение и нечто новое, что можно перевести с английского как "удар климата по деятельности и жизни человека". Это и стало совершенно новым направлением, которое характеризовало влияние тех изменений климата, которые вызваны антропогенными последствиями. Мы считали, что необходимо выделить антропогенную компоненту для того, чтобы потом как-то нейтрализовать ее влияние.

— В тех случаях, если она станет наносить вред?

— Конечно… Однако лет десять этой компонентой никто не занимался. Ее считали маловажной, не очень влияющей на климат планеты.

— Когда случается ливень, мало кого интересует, сколько капель в нем принадлежит тем самым антропогенным "добавкам"?

— Можно и так сказать… Да и специалистов в этой области было недостаточно — ведь особого внимания к такого рода исследованиям не было. В 1979 году прошла первая конференция по изменению климата, но об антропогенном направлении разговора не было, просто упоминалось о нем, и не более. Однако на второй конференции в 1990 году ситуация изменилась кардинальным образом — речь в основном шла только об этом. Дело в том, что за два года до того, по решению ООН, была создана международная группа экспертов, которые начали анализировать все исследования, проводимые в мире в этой области. Я был там сначала руководителем группы, а теперь являюсь вице-председателем. И мы начали изучать все влияния антропогенных изменений на деятельность человечества. Оказалось, что они весьма существенны и не учитывать их нельзя.

— Что имеется в виду?

— Сначала надо сказать о научной проблеме: действительно ли происходят антропогенные изменения климата, на что они влияют и каков опасный уровень этого воздействия? И второе: что же нужно делать обществу, людям, принимающим решения, для того, чтобы не допустить негативных воздействий изменения климата?

— А если это не негативные, а позитивные факторы?

— И это необходимо знать и учитывать! К примеру, величайший ураган проходит через Филиппины, все ломает и уничтожает на своем пути, вызывает мощнейшие наводнения. Во время урагана люди, естественно, страдают, более того — погибают, но страна не может жить без такого урагана, так как джунгли постепенно исчезли бы… Это хорошо известно, но что будет с этими же ураганами при антропогенном изменении климата? Знать это необходимо, а потому в Египте, о чем я упоминал, специалисты из Филиппин и выступили одними из инициаторов новой программы изучения климата.

Из доклада на Президиуме РАН: "ХХ век самый теплый за последние 1000 лет. В нем можно выделить повышение среднегодовой температуры в 40-х годах (за счет ослабления вулканической деятельности) и заметное потепление в последние несколько лет. При этом 90-е годы оказываются самыми теплыми в ушедшем столетии, а 98-й — самый теплый год в ХХ веке. Ученые фиксируют удлинение безморозного периода, снижение толщины морского льда, увеличение снежного покрова, повышение температуры воды в океане, рост осадков — от 0,5 процента до одного Тем не менее отсутствуют тренды по изменению протяженности льда в Арктике и Антарктике, сведения об уменьшении уровня залегания вечной мерзлоты. Рост уровня мирового океана не удается объяснить одним лишь тепловым расширением. Так что с научной точки зрения вопрос о начавшемся потеплении на нашей планете на 100 процентов еще не решен".

— Теперь, наверное, можно вернуться к тем событиям, что происходили в Лондоне, где собрались эксперты по изменению климата. Что вы там обсуждали?

— У нас есть несколько рабочих групп. Одна из них занимается теорией климата и проекциями его на будущее…

— На сколько именно?

— На сто лет вперед. Строятся специальные модели, очень сложные, но, тем не менее, без них нельзя… Сейчас мы подводили итоги пятилетней работы, и в результате появится Доклад, который будет распространен по всему миру, и им могут пользоваться ученые и руководители всех стран.

— Я понимаю, что рабочих групп несколько, не будем анализировать работу каждой из них, так как всех нас интересует то общее, к чему вы пришли. Нельзя ли выделить главное?

— За сто минувших лет температура изменилась в Северном полушарии на 0,6 градуса Цельсия. Казалось бы, это очень небольшая величина, но на самом деле она весьма заметна: мы четко фиксируем изменения климата в отдельных регионах, стало иным распределение осадков, что важно для сельского хозяйства, нарушилась привычная частота экстремальных явлений — наводнений, ураганов, тайфунов.

— И это наблюдается?

— Конечно. Предполагается, что количество и мощь стихийных бедствий будет возрастать и в перспективе… Для нашей страны засушливость в некоторых районах — необычайно острая проблема, и, к сожалению, обрадовать не могу: эти бедствия будут случаться чаще, чем в прошлом…

— Значит, надо что-то делать для их предупреждения?

— У нас есть рабочая группа, которая занимается экономическими вопросами.

— В ней определяется, сколько "стоит" то или иное бедствие?

— Не совсем. Речь идет о предотвращении тех негативных явлений, которые вызываются изменением климата. Ведь на каком-то этапе можно перешагнуть ту грань, когда процессы становятся необратимыми, и тогда наступает катастрофа. Эта рабочая группа дает соответствующие рекомендации, каким образом можно ее избежать и сколько средств для этого нужно.

— Сейчас прогнозов делается много, и, что я заметил: один страшнее другого. Для этого есть основания?

— Именно поэтому так важен Доклад, который подготовлен нами в Лондоне! Проблема климата и его изменений, как естественных, так и антропогенных, порожденных деятельностью человека, исключительно сложна. Чтобы быть экспертом в этой области, надо обладать обширными знаниями. Между тем многие в мире считают себя специалистами по погоде и климату, что сильно затрудняет объективное понимание сути происходящих явлений. Есть люди компетентные, но мало знающие.

Есть образованные, но некомпетентные. И есть, наконец, люди, которые используют вполне понятный интерес к погоде и климату в своих личных целях. Проходят всевозможные встречи, делаются якобы научные доклады, из которых явствует, что в ХХ1 веке из-за повышения температуры на планете будет затоплен не только Санкт-Петербург, но и Москва. Такого рода прогнозы и пророчества появляются и в средствах массовой информации, что не способствует нормальной жизни. Доклад, который подготовлен нами в Лондоне, — это квинтэссенция точных наблюдений и грамотных прогнозов, которые построены на последних достижениях науки. Это объективный документ, своеобразная маленькая энциклопедия климата.

— Короче говоря, надо верить только ему и ничему иному?

— Я это могу смело рекомендовать…

— Итак, мы установили, что климат меняется. И что же делать?

— Предположим, мы знаем, как будет изменяться климат в новом веке, нужно ли что-то предпринимать в связи с этим или нет.

— У меня такое впечатление, что ответ ясен!

— Но это не так! Подчас вмешательство человека может усугубить негативные изменения, так как мы пока не способны в полной мере оценить наше воздействие на природу. В частности, в Лондоне мы рассматривали сценарии развития общества в зависимости от тех или иных изменений климата. И таких сценариев было сорок!

— Но, надеюсь, у них было нечто общее — они ведь различались лишь в деталях, не так ли?

— В каждом из них рассматривалась энергетика планеты, ее влияние на развитие общества.

— Что вы имеете в виду?

— Есть повышение радиационного влияния на поверхность земного шара. Проще говоря, имеется в виду "парниковый эффект". Всю энергетику мы получаем от солнца, ее величина практически постоянна. Однако в ХХ веке, по мнению ряда ученых, человек стал оказывать воздействие — и "солнечная печка" начала греть поверхность планеты чуть больше. Возник "парниковый эффект" (не буду объяснять его происхождение, так как это делается регулярно). Интересно, что он проявляется всего в метре — двух от земной поверхности, то есть этот "эффект" в первую очередь действует именно на среду обитания нас с вами.

— Всего два метра?! Может быть, два километра?

— Он влияет, конечно, на всю атмосферу Земли, но нас интересует тот слой, где живет человек, и именно здесь влияние "парникового эффекта" наиболее значимо. В ХХ веке температура в этом слое повысилась на 0,6 градуса, а прогноз на ХХ1 век — от 1,4 до 5,8 градуса…

— Так много!?

— Разброс столь велик из-за подбора большого количества сценариев.

— Предусматриваются самые страшные катастрофы?

— И они в том числе… Но рассматриваются и те сценарии, при которых ничего особенного, заметного для нас происходить не будет.

— К примеру?

— Будем использовать те виды энергетики, где нет выделения углекислого газа.

— Атомную энергетику?

— Не обязательно. Можно говорить и о солнечных батареях, и о биотопливе. Я бывал на фермах, которые полностью себя обеспечивают энергией за счет, извините за выражение, навоза…

-Зачем же извиняться?! Не только дым Отечества, но и запах его должен быть нам приятен…

— В общем, есть сценарии, при которых температура повышается мало… Например, растут молодые леса. Там углекислого газа накапливается мало, а в старых лесах — больше… И так далее…

— Но все-таки нас ждет очень жаркий ХХ1 век?

— В принципе, да. Однако нужно смотреть в будущее спокойно, трезво и постараться избавиться от эмоций. Помните, предрекали чуть ли вселенскую катастрофу, когда после войны в Кувейте начали гореть нефтяные скважины? Показывали по телевидению очень страшные кадры, некоторые специалисты предвещали чуть ли не черное небо над головой. Но когда внимательно разобрались, все подсчитали, то оказалось, что это всего лишь несколько долей процента от влияния той энергетики, с которой мы имеем дело. В региональном масштабе, конечно, это сказалось, но не в масштабе всей планеты.

— У меня иное представление о том, что происходит, если я живу именно там, а не на другом конце света…Ученые привыкли мыслить общепланетарными категориями, а каждого из нас волнует, прежде всего, то, что происходит рядом…

— Это все взаимосвязано, а потому надо идти от общего к частному. Или наоборот. Мы обязаны смотреть на происходящее с разных точек зрения, только в этом случае сможем понять его суть.

— К примеру, извержение вулкана где-нибудь в Андах. Влияет ли это на наш климат?

— Конечно. И это нужно считать. Как известно, вулкан выбрасывает огромное количество вещества, причем весьма разного. Те же аэрозоли уходят в стратосферу и очень сильно влияют напонижение температуры. Вот, к примеру, было знаменитое извержение вулкана Кракатау. В течение нескольких лет почти по всему земному шару воздух был задымлен. Это привело к похолоданию. Кстати, и в 2001 году зарегистрировано несколько "пиков похолодания". Опять-таки это связано с тем, что шла весьма интенсивная вулканическая деятельность. Таким образом, извержение вулкана в любой точке Земли влияет на климат. Однако вулканическую деятельность очень сложно прогнозировать, а потому учитывать ее влияние на климат трудно.

— Сорок сценариев будущего трудно анализировать, а потому остановимся лишь на одном. Что вам подсказывает ваша интуиция?

— Интуиция, эмоции и так далее мало помогают науке. В выработке объективного суждения эмоции могут стимулировать только вдохновение…

— Это уже немало!

— Но нужны еще знания… А также позиция ученого, который должен всегда иметь собственную, объективную точку зрения. Так как она редко совпадает с оценкой власти, стремящейся идеализировать любую ситуацию, и с мнением общественности, предпочитающей ее излишне драматизировать, то ученый оказывается под огнем критики с обеих сторон. Такова уж у него судьба…

Из доклада на Президиуме РАН: "Изменение климата будет происходить следующим образом. Температура на всем земном шаре к 2050 году повысится на 1,5 -3,5 градуса Цельсия. При этом наибольшее потепление будет в Африке и Южной Америке. Там же произойдет и максимальное снижение количества осадков. Ожидается уменьшение осадков и в Европе. Возможное потепление скажется на урожайности сельскохозяйственных культур. Она уменьшится в большинстве государств Южной Америки и Африки и увеличится (в среднем на 10 процентов) в европейских странах, Канаде, США, Китае и России".

— Это общая точка зрения?

— Температура будет повышаться, хотя не все специалисты с этим согласны.

— Но прибавка температуры в полтора градуса вдвое больше, чем было в ХХ веке?!

— Я не беру экстремальные сценарии, когда повышение температур составит свыше пяти градусов. На мой взгляд, они маловероятны, но их обязательно нужно учитывать, чтобы понимать, как могут развиваться события… Рассмотрим те сценарии, которые реальны: от полутора до трех градусов…

— Это же катастрофа?!

— Еще не катастрофа… Самый философский вопрос: каков уровень опасности для климатической системы Земли? Именно он лежит в основе конвенции о предотвращении негативных последствий изменения климата. Этот документ был подписан на конференции в Рио-де-Жанейро. Во втором пункте там написано, что главная цель — стабилизация парниковых газов на уровне, не представляющем опасности для климатических систем. Зачем сделали эту запись, я не знаю. Когда ее готовили, я несколько раз выступал, чтобы этого не делали…

— А что в такой записи плохого?

— Дело в том, что ответственность переложили с ученых на политиков. Именно они должны решать, какой уровень опасен. Это бессмысленно, потому что большинство политиков понятия не имеет о климатических системах, а тем более не им судить об опасности того или иного уровня воздействия на них… Ученые должны дать рекомендации политикам, а уж потом те пусть решают, что именно надо делать и какие средства тратить на стабилизацию климатических изменений.

— Плюс полтора градуса… К чему это приведет?

— Сначала надо понять: хорошо это или плохо?

— Для огурцов в огороде конечно же хорошо. Но для редиски уже не очень — она любит прохладу.

— Вы постепенно становитесь экспертом! В таком случае, как скажется потепление на Крайнем Севере? Ясно, что там оно будет выше, чем в среднем по стране. Ну, к примеру, что будет происходить на Ямале? Предположим, что на двадцать градусов будет теплее. Можно ли будет сажать там пальмы? Так что повышение температуры — вовсе не значит, что это благо. Плюсы, безусловно, есть. Прежде всего, отопление. Полтора градуса выше для Европы — это экономия полутора миллионов тонн нефти на отопление.

— Может быть, тогда топлива хватит и для Приморья…

— Все кривые температур, необходимые для расчетов топлива на отопительный сезон, есть в распоряжении чиновников. И когда они кивают на капризы погоды, то, мягко говоря, лукавят: они, таким образом, пытаются прикрыть свою безответственность и неумение работать.

— Значит, все необходимые данные у чиновников есть?

— Климатические справочники Советского Союза были лучшими в мире. Академик Михаил Иванович Будыко за эту работу получил Ленинскую премию.

— Но теперь надо вносить коррективы: потепление же!?

— Продолжим поиски плюсов от него. Значит, кроме энергетиков выгоду получат и работники сельского хозяйства, так как удлинится вегетативный период. И вероятность заморозков в конце мая снизится, что тоже можно оценивать положительно. Теперь об осадках. Их станет меньше. Казалось бы, надо радоваться, что дождливых дней станет меньше, но будут засухи. В Поволжье, к примеру, вероятность сильных засух увеличится по расчетам в два-три раза. Так что "плюсы" сразу же переходят в "минусы".

— Следовательно, пришел их черед…

— Сразу же возникает комплекс экологических проблем. Те же сибирские леса. Они стоят при 35-, градусных морозах и прекрасно себя чувствуют. А теперь станет теплее на пять градусов, и леса начнут погибать, потому что им нужны низкие температуры для закалки… Так что для предсказания тех или иных последствий нужно учитывать огромное количество факторов, и их нужно знать.

— Но самое неприятное произойдет с вечной мерзлотой?

— Безусловно. Ее протаивание резко ухудшит ситуацию на огромных просторах России. 55 процентов нашей территории в ее зоне. При потеплении и дома начнут рушиться, и будут выходить из строя нефте- и газопроводы, очертание береговой линии начнет изменяться, и прочее, и прочее. Ну и уровень моря начнет повышаться. Считается, что за сто лет — на 47 сантиметров. К счастью, повышение будет идти постепенно, а, значит, можно успеть принять меры.

— Не очень веселые перспективы…

— Но я вам не сказал главного… Человечество раскачивается долго. В 1986 году была подписана Конвенция о выбросах в атмосферу вредных веществ. Большинство стран свои обязательства не выполнили. Исключение — страны бывшего Советского Союза. Мы не только выполнили, но и перевыполнили все нормы, так как промышленность у нас рухнула. К примеру, выброс двуокиси углерода уменьшился на одну треть. Это колоссальная цифра!

Из доклада на Президиуме РАН: "Полной ясности относительно роли углекислого газа в климатической системе до сих пор нет. Углекислый газ — это вещество, способное привести к изменению климата (положительному или отрицательному), и обязательный элемент всех биологических процессов и формированиябиологической массы. Как показывают расчеты, при удвоении содержания углекислого газа в атмосфере за счет резкого возрастания активности биоты можно будет накормить более миллиарда человек. Исторический же опыт свидетельствует, что на нашей планете уже была ситуация, когда концентрация двуокиси углерода в десять раз превышала нынешнюю, и именно в тот период природой были созданы огромные запасы угля и нефти".

— Президент США выступил против этой конвенции. Он ошибается?

— Мы раньше подметили, что эти выбросы не играют существенной роли в изменении климата, а ограничение на развитие промышленности накладывают весьма серьезные. Так что президент США просто огласил то, о чем говорят ученые. Даже если всю промышленность развитых стран разом остановить, "парниковый эффект" все равно будет развиваться.

— А мы же намеревались "продавать чистый воздух"! У нас уже появились фирмы, которые торгуются с другими странами квотами, выделенными России. Да и члены правительства о таком "рынке" говорили вполне серьезно…

— Это была бы крупная ошибка. Говорилось, что Россия на продаже квот может заработать до 18 миллиардов долларов. Может быть, и нашлись бы зарубежные партнеры, которые пошли бы на такую сделку, но мы автоматически поставили бы свою промышленность под удар — ее развивать было бы невозможно. Это мое убеждение. И свою позицию я высказал при встрече президенту. Киотский протокол ограничивает развитые страны, но на климат сокращение выбросов на 5-7 процентов влияния не оказывает.

В то же время распределение квот вызвало появление "рынка воздуха" на пустом месте. Я встречаюсь с людьми, чьи умы заняты этим бизнесом, они даже не вспоминают о климате, он их не интересует. Разговор у них очень короткий: "Есть деньги, их надо взять!" Это психология временщиков… В общем, обсудить проблему климата в ХХI веке следует детально и обстоятельно. Как ни странно, но у нас вопросов к Ее Величеству Природе становится не меньше, а больше.

— Наверное, так и должно быть: чем больше мы узнаем, тем больше хочется знать! Особенно в тех случаях, когда это касается каждого из нас…

— …и всего человечества.

Беседу вел