Сергей Крючек: "Бест Вей" не удастся "отменить"

Pravda.Ru следит за деятельностью потребительского кооператива "Бест Вей", в том числе за уголовным делом, в центре которого оказался кооператив. 16 ноября в своем выступлении на Правительственном часе в верхней палате парламента дело прокомментировал глава МВД России Владимир Колокольцев.

Председатель Совета кооператива "Бест Вей" Сергей Крючек рассказывает о том, как развиваются события после выступления министра.

— Сергей Иванович, как сказалось на кооперативе заявление министра внутренних дел Владимира Колокольцева на Правительственном часе в Совете Федерации?

— МВД комментирует дело далеко не впервые — впервые комментирует министр. Комментарий лично министра объясняется обращениями депутатов и членов Совета Федерации и Государственной думы, а также членов Совета по правам человека при Президенте Российской Федерации к министру внутренних дел об обоснованности действий МВД в отношении жилищных кооперативов. Вопросы Колокольцеву пытались задать на Правительственном часе в Государственной думе в октябре. На Правительственном часе в Совете Федерации он, видимо, чтобы предвосхитить вопрос, включил соответствующий абзац в доклад.

Меняет ли это что-то конкретно для кооператива "Бест Вей"? Да, меняет. Мы увидели, что министр готов защищать честь мундира своих сотрудников, в том числе регионального уровня — оперативников и следователей из ГУ МВД России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, без, на наш взгляд, проверки их работы и подтверждения обоснованности сделанных выводов.

Кроме того, его заявление с убежденностью в правоте своих сотрудников из города на Неве (дело расследуется по месту регистрации кооператива. — Прим. ред.), возможно, неслучайно прозвучало перед целой серией судов, которые будут рассматривать наши апелляции.

Параллельно с заявлением министра произошла очередная эскалация расследования уголовного дела. Думаю, следствие получило карт-бланш. В частности, следователь и опергруппа пришли с обыском в мою московскую квартиру и загородный дом: вынесли всё, что хотели, хотели вызывать трактор, чтобы вскапывать огород. Притом что у меня в деле нет даже статуса свидетеля.

Вновь, уже в третий раз в этом году, заблокирован офис кооператива — и тем самым дезорганизована его работа.

Это новый этап развития дела: до сих пор к новой команде совета и правления кооператива, появившейся весной этого года, не было вопросов со стороны следствия.

Никто из тех, кто работает в кооперативе сейчас, не был сотрудником кооператива до февраля. Я до весны сего года даже не был членом кооператива, после обыска и арестов четырех граждан, которых следствие связывает с кооперативом, я пришел как временный управляющий, был избран председателем совета кооператива. Совет кооператива, кстати, был полностью обновлен не потому, что мы признавали обоснованность претензий, а для того, чтобы развивать кооператив дальше, убрав все возможные домыслы следствия. Как видим, это не сработало.

— Вы пришли в кооператив после того, как перестали быть депутатом Государственной думы?

— Позже. Завершив депутатскую деятельность в VII созыве Государственной думы, я занимался общественной деятельностью. А потом меня попросили выручить оказавшийся в беде кооператив, о котором я знал, ещё будучи депутатом.

После избрания председателем совета кооператива я первым делом представился руководителю следственной группы ГСУ ГУ МВД России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области Екатерине Сапетовой. По телефону я сказал ей: "Я провел инвентаризацию активов: они достаточны для выполнения всех обязательств перед пайщиками. Я пришел для того, чтобы защитить интересы пайщиков. Если у вас есть вопросы к прежнему руководству кооператива — давайте вместе их задавать, разбираться в ситуации. Я готов сотрудничать со следствием".

Сапетова ни разу не изъявила желания встретиться со мной очно: только отвечала на мои звонки и сообщения в мессенджерах, да и то не всегда. На все мои просьбы разрешить выплаты пайщикам, разрешить выплаты налогов, заработной платы сотрудникам кооператива, вернуть изъятое в результате обысков следовал отказ.

До уголовного дела кооператив спокойно работал почти восемь лет. В нем было более 20 тысяч пайщиков по всей России. Кооператив приобрел более 2,5 тысячи квартир для пайщиков, из которых более 250 перешли в собственность пайщиков. "Бест Вей" приобретал в среднем не менее одной квартиры в день, включая выходные и праздничные дни. На счетах кооператива в Сбербанке и ещё четырёх банках — более 3,8 млрд рублей. На балансе кооператива находится недвижимость на 12 млрд рублей.

— Уголовное дело было возбуждено в феврале — тогда же, когда случился первый обыск?

— Оно, как выяснилось, было возбуждено в октябре прошлого года — хотя кооператив, вопреки требованиям закона, не был проинформирован об этом. Причем, насколько мы знаем из материалов следствия, дело было возбуждено по заявлению людей, не являющихся пайщиками кооператива. Эти лица, насколько я понимаю, утверждают, что им должна инвестиционная компания, связанная с одним из бывших участников кооператива, — в суде мы их ни разу не видели. Следствие пытается переложить этот долг на кооператив, хотя есть и активы этой инвесткомпании, и активы её учредителей. Параллельно кооператив был внесён в так называемый предупредительный список ЦБ — причём без затребования документов в кооперативе, с опорой на некие свои источники информации.

В феврале уголовное разбирательство из тайного стало явным и создало кризисную ситуацию в кооперативе. За эти девять месяцев мы пережили два обыска в офисе кооператива, в ходе которых были изъяты вся документация и электронные носители, а также личные вещи сотрудников. Нам не только не вернули документы ни после первого, ни после второго обыска, но даже не разрешили их скопировать. Кроме того, трижды арестовывались счета кооператива, дважды нам удавалось добиваться в суде снятия ареста. Дважды арестовывалась квартиры: нам удалось добиться снятия ареста, но он был наложен снова вопреки вступившим в законную силу решениям судов первой и второй инстанции. Следователь просто носит материалы к разным судьям, которые не знают об уже состоявшихся решениях. Парадокс, но это так теперь работает…

И это при том, что сумма ущерба, указанная в уголовном деле, — 9 млн рублей. При этом активы арестованы более чем на 15 млрд рублей.

— Летом в деле появилась 210-я статья?

— Да, "Организация преступного сообщества". Интересно, что в постановлении о возбуждении уголовного дела по этой статье следствие признаёт, что кооператив приобретал пайщикам квартиры, но якобы это было всего лишь прикрытием для массовых хищений. При этом в деле мы не видим никаких указаний на нарушения устава кооператива или Закона о потребительской кооперации.

А если не было нарушений, на чём основан тезис о массовых хищениях? Деньги и активы на месте, ничего ни у кого не похищено.

— Много ли пайщиков в сложившейся ситуации изъявили желание выйти из кооператива?

— На данный момент более тысячи. Следствие не позволяет рассчитываться с ними, несмотря на наши ходатайства. При этом мы смогли рассчитаться с 216 пайщиками в период, когда счета не были заблокированы, — с 22 июля по 3 августа.

Характерно, что даже часть пайщиков, которые изъявляли желание выйти из кооператива и вернуть свой пай, видя несправедливость, творящуюся по отношению к кооперативу, забирали заявления о выходе из кооператива и вставали на его защиту.

— Как кооператив защищает свои интересы?

— Мы подали заявление в Следственный комитет России, а также в Генеральную прокуратуру и МВД России по факту противоправных действий, совершенных сотрудниками ГСУ ГУ МВД России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области в отношении кооператива. Дело в том, что следователи скрыли в суде, что арест счетов был ранее отменен судом апелляционной инстанции, — подали новое ходатайство и без участия представителей кооператива получили новое судебное решение об аресте, которое кооператив вновь вынужден оспаривать в апелляционной инстанции.

Наши адвокаты считают, что сокрытие в суде факта, что ранее арест был отменен — не что иное, как должностное преступление упоминавшейся руководителя следственной группы Екатерины Сапетовой и её непосредственного руководителя Павла Буйнова. Мы также подали исковое заявление за нанесение ущерба кооперативу к ГСУ ГУ МВД по Санкт-Петербургу и Ленинградской области в арбитражный суд.

Мы добились от суда признания необоснованным отказ следствия допустить выплату налогов кооператива. "Бест Вей" платит в год 60 млн рублей налогов, 15 млн рублей платится в квартал. Следствие не давало их платить, фактически подводя нас под уголовное дело за неуплату налогов.

Кроме того, кооператив обратился за помощью к уполномоченному по правам человека при Президенте России Татьяне Москальковой — она работает с нашим заявлением. Обратились также в Совет по правам человека при Президенте России.

Кооператив помогает защищать большая команда адвокатов — из Санкт-Петербурга, Москвы, Иркутска и других городов.

Большую работу по защите кооператива ведут сами пайщики. Более 2000 тысяч жалоб подали пайщики на незаконные действия следствия, более 1500 жалоб — на незаконный арест квартир пайщиков.

На мой взгляд, цель следствия — "отменить" кооператив: прекратить работу кооператива де-факто и лишить нас возможности защищать свои интересы. Следствие делает всё, чтобы более 19 200 пайщиков превратились в более 19 200 потерпевших — обездоленных людей, которые придут с заявлением в следственные органы. Фактически следствие само совершает преступление, которое и расследует, — абсурд, но очень удобно.

Но пайщики не сдаются: за девять месяцев нет ни одного иска к кооперативу с их стороны за невозврат паевых взносов. Следствие сообщает, что собирает заявления пайщиков, но нас с этими материалами не знакомит и не отправляет в суд для оценки, то есть фактически берёт на себя функцию суда.

Возникает вопрос: кому выгодно то, что происходит с кооперативом? Благодаря кооперативу граждане получают квартиры, причём финансируют их покупку без помощи государства и при стоимости финансирования покупки квартир порядка 1%. Государство получает налоги: восемь лет работы к кооперативу налоговых претензий не было.

Может быть, это выгодно ЦБ, МВД и прокуратуре, поскольку для них возникает поле деятельности? Президент много раз призывал не кошмарить предпринимателей, но нас кошмарят, хотя деятельность нашего кооператива ни одним актом не запрещена и даже, только вдумайтесь, не приносит прибыли, ведь мы некоммерческая организация. Получается, что им президент не указ? Не хотелось бы в это верить.

Мы не сдадимся. Кооператив продолжает бороться. Уверен, что общими усилиями мы не дадим "отменить" кооператив.