Что делать с "врачами-убийцами"?

Каких-то 25 лет назад СМИ пользовались безоговорочным доверием. За последующие годы жители советского и постсоветского пространства получили такой солидный негативный опыт общения с прессой, что ситуация сменилась на диаметрально противоположную. Теперь медийным источникам не верят вообще. Началась эпоха "свободы слова" — полного раскрепощения изданий.

Фото: Фото: AP

Редко кто в условиях рынка решит содержать, как в былые времена целый отдел проверки информации. Да и кто будет дожидаться такой проверки в современном ритме жизни, в современной мозаичной культуре? Главное уже не информировать, главное — ухватить пробегающего мимо читателя, привлечь его хлесткой фразой, на пару минут завладеть его вниманием.

Популярность интернет-СМИ определяется кликами, но точно такими же "кликами" внимания определяется популярность и других медиаканалов. По большей части люди все равно обращают внимание на заголовки. А то, что по привлечении внимания происходит иногда и информирование, — это уже побочный продукт. Часто даже нежелательный.

Пример: 23 февраля в детской поликлинике Ярославля случилось трагическое происшествие, умер ребенок. Вот информационный фон этого события по заголовкам СМИ вплоть до среды, 2-го марта:

— В Ярославле выясняют причины смерти младенца в поликлинике;
— Прямо в поликлинике умерла 8-месячная девочка;
— От чего умер младенец в Ярославе?
— В поликлинике умер ребенок: новые подробности;
— В поликлинике умер 7-месячный малыш, не дождавшись осмотра врача;
— 8-месячная малышка погибла от отказа в госпитализации на скорой;
— Младенец умер в очереди к врачу;
— Младенец скончался в ярославской поликлинике, дожидаясь осмотра врача;
— Павел Астахов разберется в обстоятельствах смерти 8-месячной Алины из Ярославля;
— Младенец погиб в очереди к врачу;
— Младенец умер в очереди в ярославскую поликлинику;

По большому счету, прочтения материалов уже не требуется. Исчерпывающий образ происшествия формируют заголовки. Но горе тому, кто решит разобраться в случившемся на основе медийных материалов.

Федеральный телеканал в своем сюжете от 24 февраля информирует: Скорая помощь в Ярославле привезла ребенка в поликлинику, где младенцу отказали в медицинской помощи. Последствия трагичны — летальный исход.

Другой вещающий на всю Россию телеканал в выпуске новостей от 25 февраля сообщает: "В Ярославле младенец умер в очереди к врачу". "Накануне у девочки поднялась высокая температура, родители вызвали Скорую, однако врачи, которые приехали только спустя час, госпитализировать ребенка отказались. После этого родители сами повезли дочь в местную поликлинику…"

Наконец, сюжет третьего федерального телеканала от 25 февраля: "Несколько дней назад родители 7-месячной девочки заметили у нее недомогание, они вызвали дежурного врача, который осмотрел ребенка, но не нашел оснований для госпитализации. На следующий день ей стало хуже, и тогда родители вызвали Скорую…" "Врачами Скорой было принято решение отвезти ребенка в поликлинику, ближайшую к месту жительства, для того, чтобы там оказать помощь… Впоследствии врачами поликлиники была снова вызвана Скорая с целью отвезти ребенка в инфекционную больницу. Но к приезду Скорой ребенок уже не подавал признаков жизни…" "Точная причина смерти девочки пока неизвестна. Как сообщили в следственном комитете, сейчас выясняются все обстоятельства случившегося и определяется степень возможной вины медицинских работников".

Дело, однако, в том, что 28 февраля ярославское издание "Родной Город" со ссылкой на официальных лиц и непосредственных очевидцев публикует в принципе иную информацию о трагическом происшествии. В частности, приводит слова следователя следственного отдела по Заволжскому району города Ярославля СУ СКР по Ярославской области Ильи Назарова: "23 февраля у семимесячной девочки поднялась температура и была тошнота. Домой приехал участковый врач, прописал лекарства. Температура у ребенка спала. Когда ребенку стало снова плохо, мать и дядя приехали в поликлинику №5. Врачи предпринимали реанимационные действия, но спасти девочку не удалось. По предварительным итогам вскрытия у ребенка был порок сердца".

Издание приводит слова дяди погибшего малыша, который и доставил девочку в поликлинику: "Я пришел домой утром. Дома была моя 25-летняя сестра. Она была в панике. Ее дочь Эмилия смотрела в потолок в одну точку. Температура у нее была 39 градусов /…/ Я зашел в регистратуру, но мне сказали, что я приехал не туда. Тогда я стал кричать на медиков: "Вы же врачи! Спасайте ребенка!". /…/ Врачи стали спасать нашу малышку минут через 10 после нашего приезда… Через полчаса приехала "скорая". Подоспевшие врачи сказали, что надо использовать второй шанс… Врачи сделали какой-то укол в сердце. Я понял, это адреналин. По словам дяди, "скорая" приехала не раньше чем через 35 минут после его звонка".

Перед нами трагическая история, лишенная, однако, всякого налета сенсационности. В ней нет врачей-убийц из Скорой помощи, отказавшихся госпитализировать ребенка, в ней нет огромной очереди, в которой младенец умирает, не дождавшись приема у врача. В ней есть бегущие за помощью родители, есть растерявшиеся поначалу медсестры из регистратуры, к которым не каждый день приносят умирающего ребенка. Есть врачи, которым понадобилось 10 минут, чтобы оценить тяжесть ситуации. И Скорая помощь, которая всегда опаздывает, когда она остро нужна.

Это прозвучит цинично, но это бытовая история. Один из блоггеров совершенно верно отметил, что в ней нет жаренного, нет крови, нет виновных, отсутствует персонифицированное зло, столь потребное массовой аудитории — врачи, менты, пожарные, органы опеки, депутаты и так далее.
"Все сгодятся, лишь бы знать, что во всем виноваты враги, — пишет блогер. — Потому, что принять тот факт, что мир жесток и сам по себе, и иногда дети заболевают потому, что в мире есть болезни — это слишком страшно".

Причем, это тот самый страх, к которому никогда не решится взывать ни одно СМИ. Потому, что это будет воспринято как персональная обида. Мы все прекрасно осознаем эту истину, понимаем, что есть онкобольные дети, сироты, инвалиды, есть боль и трагедия, есть, в конце концов, фатум, ситуации, выхода из которых не существует. Но — таково свойство человеческой психики — интуитивно отгораживаемся от этого страшного знания.

И потому такая история, в отличие от персонифицированного зла, не медийна.

Не ясно только, что делать теперь с "врачами-убийцами", о которых рассказали на всю страну.