Дмитрий ЛЫСКОВ: переработка иностранного ОЯТ. Проблемы, о Которых "забыли"

Госдума России в двух чтениях приняла законопроект, разрешающий ввоз в Россию облученного ядерного топлива. Основным сторонником этого законопроекта является Министерство атомной энергетики России. Хорошо известно, какие экономические выгоды получит Россия от ввоза ОЯТ. Открытым остается вопрос – какие понесет убытки.

Политика Минатома России проста, один из основных приоритетов этого ведомства - осуществлять коммерческие проекты. Собственно, занимается этим Минатом последние лет пять, как только прошла «демократическая депрессия», и останавливаться не собирается.

Российская атомная отрасль будет осуществлять коммерческие проекты с тем, чтобы с помощью заработанных средств решать задачи атомной энергетики и оборонного комплекса «более быстро и эффективно», - заявил недавно министр атомной энергетики Александр Румянцев, сменивший на этом посту Евгения Адамова.

В эту политику великолепно укладывается ввоз в Россию облученного ядерного топлива – ОЯТ. Это сулит огромные прибыли - на мировом рынке переработка одной тонны ОЯТ стоит миллион долларов США. Всего же в мире накоплено более 200 тысяч тонн отработавших свой срок на АЭС топливных стержней. По словам российского атомного министра, было бы неплохо, если бы России удалось потеснить своих конкурентов и переработать хотя бы десятую долю этого топлива.

Жить будем как в Англии и Франции

Переработкой ОЯТ занимаются сейчас всего три страны мира - Великобритания, Франция и Россия. С «импортным» топливом в мире работают Великобритания и Франция. С них, похоже, и намерены брать пример российские сторонники переработки иностранных радиоактивных материалов.

Из официальных данных можно понять, что живут Англия и Франция с переработкой ОЯТ и в правду неплохо. Но, ради объективности следует отметить, что это лишь официальные данные. О проблемах в ядерной сфере ни одна страна мира, за исключением, разве что, стран СНГ в определенный период своего существования, распространяться не торопится.

Великобритания изначально занималась лишь хранением на своей территории ОЯТ. Получив от различных стран мира топлива на сумму около 4 миллиардов долларов США, здесь приступили к строительству заводов по переработке ОЯТ. В настоящий момент компания BNFL, занимающаяся этим бизнесом, имеет заказы на переработку 6000 т. ОЯТ из Германии, Италии, Испании и других стран и 3700 т. ОЯТ с АЭС Великобритании. Общая стоимость этих заказов - 9 млрд. фунтов-стерлингов.

Во Франции переработка топлива вообще поставлена на широкую ногу. Фирма COGEMA, владеющая двумя заводами по переработке ОЯТ, имеет контракты на переработку топлива французских АЭС, а так же АЭС Бельгии, Германии, Нидерландов, Швеции и Японии. Объем ОЯТ, перерабатываемых по этим контрактам - почти 16000 т.

Суммарно Франция и Великобритания перерабатывают 2000 тонн ОЯТ в год.

Из досье ПРАВДЫ.Ру:

Облученное ядерное топливо – отработавшие тепловыделяющие элементы (твэлы) атомных электростанций. Термин «облученное» обязан своему существованию специфике работы АЭС – в самом по себе в твэле не может вспыхнуть ядерная реакция, это возможно лишь в ядерном реакторе, где установлена специальная сборка, включающая в себя десятки твэлов. От взаимного излучения в такой сборке начинается цепная реакция, отсюда термин – облученное ядерное топливо, то есть топливо, участвовавшее в ядерной реакции.

Твэл представляет из себя металлический стержень с «таблетками» урана в центре, около трех с половиной метров в длину и около 3 сантиметров диаметром.

Переработке нет, хранению – да?

В России в специальных хранилищах на сегодняшний день накопилось более 12 тысяч тонн облученного ядерного топлива, ежегодно запас пополняется на 800 тонн. Единственный в нашей стране завод по переработке ОЯТ – РТ-1 на территории знаменитого НПО «Маяк» в Челябинской области, теоретически способен переработать в год до 400 тонн топлива, реально перерабатывается гораздо меньше.

«На опытно-промышленном заводе РТ-1 в настоящее время перерабатывается облученное топливо реакторов ВВЭР-440, быстрых реакторов, транспортных и исследовательских. Наиболее значимые объемы отходов ВВЭР-1000 и РБМК (наиболее распространенные в России реакторы – авт.) не перерабатываются и находятся на хранении. Завод РТ-1 нуждается в модернизации, прежде всего для расширения номенклатуры переработки топлива ВВЭР-1000 и соответствующих зарубежных PWR…» «…Существенно, что завод функционирует более 20 лет и реконструкция необходима для замены оборудования и модернизации технологии…»

Это строки из доклада «Обращение с облученным ядерным топливом», оглашенного на научной конференции Минатома России «Ядерный топливный цикл» в 2000 году.

Ясно, что Россия не в состоянии «с колес» брать «импортное» топливо и отправлять его в переработку. На это просто нет мощностей, возможностей и средств. И, что немаловажно, атомщики прекрасно отдают себе в этом отчет. Значит, на первых парах в России планируется реализация английского варианта – хранение, пока не заплатят деньги. Которые, что естественно, сразу уйдут на модернизацию РТ-1.

Следующий кандидат на денежные вливания по этому проекту – завод РТ-2 в Красноярском крае, в городе Железногорск (бывший Красноярск-26). Строительство перерабатывающего завода мощностью 1500 тонн в год было приостановлено здесь 8 лет назад. Сейчас строения завода в плачевном состоянии, продолжение строительства потребует огромных средств.

Быстрые деньги – из области сказок

Таким образом, переработка (а для начала – хранение) зарубежного облученного ядерного топлива в России быстрых денег принести не сможет, какие радужные перспективы ни рисовал бы Минатом, обещая решение проблем экологии, очистку водоемов, социальные проекты и так далее. Приступить к решению этих проблемы будет возможно, по оценкам специалистов, не ранее чем через 20-40 лет с начала завоза в Россию ОЯТ, когда, наконец, появятся «свободные» деньги.

Вот здесь-то и кроется основная проблема. Чтобы потеснить конкурентов, России придется снижать цену. Это естественный процесс, никто не удивится, что с появлением третьего государства, берущего на переработку ОЯТ, цены на подобные услуги снизятся. Однако уже сейчас в ряде стран идут интенсивные работы по созданию атомной энергосистемы закрытого цикла, то есть, с заводами по переработке облученного топлива. Очень интенсивно работает в этом направлении, к примеру, Япония. А это означает неизбежный спад на рынке, даже в том случае, если заводы по переработке ОЯТ в этих странах будут заниматься только своим топливом. А если они следом за Россией выйдут на мировой рынок?

Не произойдет ли через 20-40 лет критического падения стоимости переработки ОЯТ? Для России это может означать только одно – «свободных» денег мы так и не увидим.

…получаем сырье. Но зачем же столько?

Еще одна серьезная проблема переработки ОЯТ – куда девать отходы и, что еще важнее, результаты переработки. Минатомом не раз заявлялось, что ОЯТ на самом деле – это сырье. В процессе переработки из топливных стержней будет получено новое ядерное топливо, которое вновь можно будет использовать.

На самом деле это не совсем так. Вот что по этому поводу говорится в уже упоминавшемся научном докладе: «Нерешенным до конца является сбалансированное использование продуктов регенерации облученного топлива. Если регенерированный уран облученного топлива ВВЭР-440 и транспортных ЯЭУ частично используется для изготовления топлива РБМК и быстрых реакторов, плутоний и другие продукты регенерации не находят применения вообще. Это является одной из причин, по которым было прекращено строительство завода РТ-2».

Восемь лет назад было понятно, что такого количества сырья России просто не нужно. В докладе красноречиво говорится, что большая часть сырья, получаемого в процессе переработки, просто не используется. Но об этом предпочли не упоминать, когда говорят о ввозе на переработку иностранного ОЯТ. Зачем России столько урана, плутония и других радиоактивных элементов? У нас своего облученного топлива – все склады забиты, не на одно поколение хватит. Что мы будем делать с отходами и сырьем, получаемыми в процессе переработки ядерного «импорта»? Отдать обратно уже не выйдет – существует договор о нераспространении. Возможно, решение этой проблемы существует, только мы об этом не знаем. Потому, что о самой проблеме известно лишь в академических кругах.

Дмитрий ЛЫСКОВ