Варианты общественной деятельности: работа на власть или посадка в тюрьму

Россия всегда будет проигрывать в отношениях с Белоруссией, Казахстаном, Украиной и другими постсоветскими странами, потому что политика властей в отношении народов, населяющих эти республики, в корне отличается от мнения общества. Все государства опираются на национальные чувства, а российская власть их гнобит. Бей своих, чтобы чужие побеждали?

Власть проваливается внутри страны и бывших республиках СССР, а общество практически не имеет возможности влиять на политику. Об этом в передаче "Жизнь как она есть" беседовали глава медиахолдинга "Правда.Ру" Вадим Горшенин и политолог Петр Милосердов.

Читайте начало интервью:

• Кому на Руси сидеть хорошо?
• Наркоманов подставляют в промышленном масштабе
• Тюремщики в России живут хуже арестантов
• Российские аналитики по Казахстану подкуплены
• Что Россия транслирует вовне?

Общественной деятельности в России нет и не может быть

— Петр, есть ли сейчас в России реальные общественные силы, которые пытаются сохранить государство, укрепить его, наладить отношения с нашими соседними, некогда братскими народами, с которыми наша власть не умеет работать?

— Я вообще скептически отношусь к общественной деятельности в современной России. Потому что:

• либо вы начинаете работать на администрацию президента, получать оттуда деньги;
• либо вы садитесь в тюрьму, честно говоря;
• либо вы абсолютно никому не нужны, бесполезны.

Поэтому о какой общественной деятельности можно говорить?

У администрации президента монополия на все

— Почему так происходит, на ваш взгляд?

— Потому что администрация президента решила, что у нее есть монополия на любые проявления общественной жизни. Всё.

А говорить о том, что создать некий, грубо говоря, общественно-народный МИД, который бы налаживал поверх барьеров отношения с украинцами, с которыми, кстати, неизбежно придется налаживать отношения…

Вся эта украинофобия, которая льется с экранов, — огромная глупость, потому что там живет 35 миллионов человек, которые никуда не делись.

И нам с ними жить еще веками.

Будь у нас поумнее руководство, оно бы приглушило вообще эту историю. Так вот налаживать отношения поверх барьеров не дадут, я думаю, не получится.

— А с Белоруссией и Казахстаном?

— Там другая ситуация.

С Белоруссией и Казахстаном нужно искать связи поверх барьеров, учиться разговаривать с этими людьми.

Что происходит в Казахстане

Когда я съездил в Казахстан восемь лет назад, я сразу сказал Саше Поткину, что никакие общественные активности в Казахстане развивать не получится по очень простой причине: уровень местных политиков и общественных деятелей, их представления о реальности, в том числе политике и общественной деятельности, находится где-то на уровне 1988-1989 годов.

Помните, первый съезд РСФСР был? Там были предельно наивные представления о реальности, общественных процессах, о мире. Там все было очень наивно, очень провинциально. За восемь лет, может быть, там что-то улучшилось, но когда я почитываю казахстанский сектор Facebook, сразу видно, что это очень наивные люди. Это данность.

Может быть, в каком-то смысле это даже плюс, что можно начинать с ними диалог с немножко более высокой позиции, чему-то их научить, о чем-то с ними договориться. Но кто этим занимается?…

— Петр, наверное, все происходящее сейчас хорошо укладывается в концепцию Льва Гумилева по поводу спящих народов и тех, которые идут в развитие. Среднеазиатские, наверное, сейчас спят. Может быть, через какое-то время вверх пойдут. Россия как-то развивается, а не ушла в спячку. Ведь и в Советском Союзе Россия была лидером. А какой уровень образованности у казахского общества по сравнению с временами советской власти?

— Я не знаю, что там происходит с образованием в Казахстане. Но в тюрьме со мной сидел выходец из Узбекистана, молодой парень — 27 лет. Он ничего не знал про Великую Отечественную войну. Он слышал, что была какая-то война и были какие-то немцы. Я просто купил ему специально учебник через Ozon современной истории последних ста лет, чтобы он начал читать. Он хороший парень, тянулся к информации. Но он был исключением, потому что большинство не тянулось ни к чему.

Люди не знают. Была какая-то война, а кто там, что там — им даже не интересно.

— В одной из наших школ спросили школьников выпускного класса, кто первая женщина-космонавт. Они ответили — Зоя Космодемьянская. И это на самом деле один из самых больших наших провалов даже не в системе получения образования, а провалы во всем обществе.

— Я считаю, что Россия, пользуясь своими возможностями на сегодняшний день, вполне могла бы пролоббировать создание сети русских школ в Казахстане, где учились бы на русском языке, по русским учебникам за какую-то символическую плату, а то и бесплатно. Причем учились бы все — и казахи, и русские.

Я уверен, что могли бы вполне пролоббировать эту ситуацию путем, конечно, каких-то долгих торгов с руководством Казахстана.

Как России продвигать национальные интересы

— Наверное, не только в Казахстане, но и в Молдавии, Белоруссии и т. д.

— Не только в Казахстане, конечно. Раньше могли бы это сделать и на Украине. Сейчас, я думаю, это уже, конечно, утерянная ситуация абсолютно. Но этим никто не занимался и не занимается.

Главные наши вожди договариваются с местными вождями, которые, как правило, являются коррупционерами, договариваются по бизнесу, а остальное их не волнует.

— Они договариваются. Но вопрос в том, что у России нет уверенности в завтрашнем будущем в своих отношениях с этими соседями.

— А Россия — это кто? Давайте я сейчас спрошу. Мы с вами или кто это?

— Мы с вами — разве не Россия?

— Мы с вами — Россия, только мы не принимаем решения, к сожалению.

— Но мы с вами — часть российского общества, которое может об этом говорить.

— А людей, которые принимают решение, это не волнует. Они знают, что они через пять лет с этого поста уйдут в совет директоров какой-нибудь нефти, газа, чего-то там еще. Они по этому поводу не парятся.

— Что вы предлагаете делать в такой ситуации?

— Я за советы и предложения отсидел 2,5 года. Я хочу быть осторожным в плане советов. Поэтому скажу путем констатации каких-то вещей.

Те люди, которые управляют Россией, не национально ориентированные, они не являются российской национальной элитой, соответственно, они не исповедуют русские национальные интересы.

Что делать в этой ситуации? Пока такие люди будут у власти, будет ровно та ситуация, когда мы будем договариваться с каким-то местным главным жуликом, будь его фамилия Янукович или любая другая. А когда этот жулик будет свергнут людьми, которым предложат западную рекламную картинку, мы потеряем там всякое влияние. Вот и все.

Националистическая среда: иных уж нет…

— Петр, что сейчас происходит в националистической среде нашей политики?

— Эта среда очень сильно атомизирована, дезориентирована, деморализована.

• Часть людей села в тюрьму и до сих пор там сидит.
• Часть людей отсидела, вышла и находится под жестким надзором.

Да и сидеть в тюрьме — удовольствие сомнительное. Второй раз туда особо люди не хотят.

Очень сильно расколол украинский конфликт.

• Часть людей встала на сторону современных киевских властей, считая, что Украина семимильными шагами идет в Европу, нужно поддерживать ту сторону баррикад.
• Часть сказала, что нет, несмотря на то, что мы не любим, условно говоря, Путина, правительство, но в данном случае будем на стороне России.

Очень сильно оказалось раздроблено национальное движение.

Кто и как демонстрирует национальное государство

Причем это еще наложилось на то, что если власти Украины, например, или Белоруссии последние 20-30 лет вели определенный нацбилдинг в той или иной, скрытой или открытой форме, и Лукашенко, и Янукович (как к нему ни относись), тоже демонстрируют национальное государство.

В России этот процесс никак не велся. Есть понятие "россиянин". Но я не знаю, кто такой россиянин. Я в своей жизни россиянина не встречал. Я сидел в тюрьме, я там видел людей самых разных национальностей, например, чеченцев…

— Чеченец, но гражданин России?

— Да, но он не назывался россиянином. Никто так себя не называет. Вот я видел русских, украинцев, евреев, немцев, поляков, чеченцев… Кого угодно.

Но я не видел ни одного человека, который про себя сказал бы: "я — россиянин".

Беседовал Вадим Горшенин

К публикации подготовил Юрий Кондратьев