Я объявил Им бактериологическую войну

Приехал мой приятель из командировки с Крайнего Севера и такую историю рассказывает.

Городок, где он был малюсенький, что не на каждой карте его найдешь. Домишки по самые окна в землю вросли. Заборы латаные-перелатанные. Но был в центре этого пункта дом. Вроде ничем не знаменитый. Такой же кривой, как и все, только белой известью выкрашен. Так его и звали “Белый дом”. А в том доме белом располагалось местное отделение милиции. И тоже, как городок, маленькое. Несколько комнатушек, да СИЗО — следственный изолятор. Дурная слава о нем ходила. И причиной тому были клопы. Здоровенные, словно жуки майские. Попадет туда хулиган какой, так все проклянет и готов потом клясться на Коране, что попал сюда в последний раз.

Что только не делали: и дустом их морили, и холодом. Им все нипочем. Сначала исчезнут, вымрут, как мамонты, на морозе, а потом снова.

Но однажды мой приятель проник в тайну этих членистоногих.

Сидят они с начальником милиции у того в кабинете и пьют. Чай. Говорят о том, о сем. Вдруг милиционер зачем-то в шкаф свой полез. Открывает дверцу, и у моего приятеля мурашки по телу побежали. Стоит там, рядом с сахаром, огромная банка из-под импортного повидла. А там темное что-то, шевелящееся.

“Что такое?” — спрашивает коллегу.

“Генетический фонд, – отвечает. — Клопы это — говорит. — Я, — говорит, — объявил шпане местной бактериологическую войну. Заметил я, что больше всего боятся они не мордобоя, не сроков, а встречи с этими прекрасными насекомыми. Каждый, кто попадает ко мне в СИЗО, обязательно их запомнит. Начальников да следователей много, а таких клопов нет нигде. Я их специально на развод держу, а то, понимаешь, санэпидстанция травит их почем зря. А где других взять? Как уедут люди в белых халатах из милиции, я новую партию туда пускаю…”