Чернобыльская АЭС: что такое "лепестки" и какова радиация на вкус

35 лет назад, 26 апреля 1986 года, произошла одна из самых крупных техногенных катастроф — взрыв на Чернобыльской АЭС. О том, как спасали пострадавших от облучения, как проводили работы на месте событий, "Известиям" рассказали участники ликвидации последствий аварии.

Лучшие силы СССР были направлены на устранение последствий катастрофы в четвёртом реакторе. Это и врачи, и военные, и учёные. В их числе главный научный сотрудник отдела промышленной радиационной гигиены ФГБУ ГНЦ ФМБЦ им. А. И. Бурназяна ФМБА России, доктор технических наук, инженер-физик Владимир Клочков.

Он рассказал, что на Чернобыльской АЭС оказался спустя 3 недели после взрыва для осуществления организации защиты ликвидаторов. В то время, по его словам, специальных защитных костюмов не было.

"Дело в том, что главным фактором опасности в зоне Чернобыля было внешнее гамма-излучение. Защититься с помощью костюмов от него невозможно, так как оно отличается высокой проникающей способностью при прохождении через вещество.

К примеру, чтобы поглотить гамма-излучение такой энергии, которую имели выброшенные из реактора радионуклиды, требовалось изготовить костюм из наполненного свинцом материала весом около 300 кг.

И он сократил бы дозу воздействия примерно в два раза. А при более серьёзной защите вес костюма доходил бы до тонны", — вспоминает ученый.

Чтобы защитить органы дыхания для ликвидаторов нашли самое на тот момент, действенное средство — одноразовые респираторы ШБ-1 "Лепесток". Это на вид простое средство. До сих пор не имеет аналогов в мире, говорит Клочков.

"Внешне респиратор "Лепесток" выглядит как матерчатый круг с двумя тесёмочками. Но эта простенькая конструкция по комплексу показателей, таких как защитная эффективность, сопротивление дыханию (а в нём очень легко дышать), на мировом рынке не имеет конкурентов до сих пор", — пояснил он.

Как солдаты расчищали руины АЭС, рассказал экс-командир 21-го полка химической защиты Ленинградского военного округа полковник Александр Степанов.

По его воспоминаниям, крыша третьего энергоблока была завалена веществами, которые излучали тысячи рентген в час. Это надо было убирать лопатами. Потому что электронная система в таких условиях не работала. Разгребать завалы пришлось солдатам.

"Солдат облачался в тяжёлый свинцовый фартук и по команде старшего выбегал из укрытия — бетонной "будки" — на крышу, добегал до назначенного места, цеплял на лопату кусок твэла, сбрасывал его в пролом четвертого блока и бежал обратно. Время работы — 20-30 секунд. После чего солдата отправляли вниз, в безопасную зону, а на смену ему шли следующие", — вспоминает Александр Степанов.

В больницы пациенты стали поступать в первые два часа после аварии, вспоминает врач-гематолог, ведущий научный сотрудник центра Михаил Кончаловский. Он — один из тех, кто лечил чернобыльцев, получивших облучение.

"Около 200 человек заняли шесть этажей девятиэтажного главного здания. К нам привозили людей разной степени облучения, поэтому стояла задача в короткие сроки правильно и грамотно квалифицировать степень тяжести лучевой болезни в каждом конкретном случае. Абсолютное большинство находившихся в палатах пришлось выписать или перевести в другие медучреждения", — вспоминает он.

Как рассказал врач, у многих было скрытое течение болезни. Оно длилось до 10 дней. Потом пациенты начали погибать. Но были и такие, кто получил несильную дозу облучения, попадались даже совсем не облучённые.

Как утверждают те, кто работал в то время в зоне поражения, — у радиации металлический вкус. Это ощущение появляется через некоторое время работы в зоне заражения.

По словам участников ликвидации последствий катастрофы, одним из самых сложных было отвечать на вопрос пациентов и подчинённых: "Что с нами потом будет?" Ответа тогда не было...