Алексей Мухин: Не требуйте невозможного - не будете выглядеть дураками

После пресс-конференции 18 декабря трудно будет не поддерживать российского президента (а чтобы не любить его - причины не нужны - достаточно иметь комплекс политической неполноценности).

У оппонентов России, а это давно и ясно видно - сегодня слабая позиция, так как слова явно расходятся с делами: только закон о военной поддержке Украины со стороны США один чего стоит на фоне мирных процессов, которые организуют Россия и ЕС. Похоже, в Евросоюзе уже поняли, что США, под сурдинку партнерства, грубо "разводят" своих партнеров на финансирование военных действий на собственные же средства.

Не сходя с миролюбивой волны за все время общения с журналистским сообществом, президент дал понять, что готов давать шанс реализовать себя поголовно всем участникам политических и общественных процессов - и своим открытым противникам и, конечно, своим сторонникам. Речь идет об особой атмосфере свободы в нынешнем российском обществе. Свободе, которой, к сожалению, можно пользоваться, и во благо и во вред России.

Президент не исключил, что отставки, конечно, могут последовать, но это произойдет позже: после тщательной оценки эффективности действий отдельных персон и целых команд. В этой связи, очень естественно выглядела его защита руководства ЦБ и его действий, которые в последнее время так сильно критиковали все, кому не лень - институт работает максимально эффективно, если чувствует поддержку, а не только лишь демотивационные усилия отдельных групп. 

Понятно же, что немедленная отставка Эльвиры Набиуллиной или, как требуют некоторые, кабинета министров только усугубит ситуацию и, возможно, сделает ее более неуправляемой и губительной для российской экономики. За скобками тезисов вежливого президента остался риторический вопрос: чем именно думают те, кто призывает отправить в отставку одним чохом и правительство, и руководство ЦБ?

Социальный подтекст тезисного ряда президента, который он высказал на конференции, был довольно жестким: глава государства еще раз гарантировал, успокаивая публику, все социальные обязательства для бюджетников и даже для экономически активных граждан (путем активизации экономических процессов).

Много прозвучало и крылатых в будущем фраз о том, что надо "бороться с терроризмом на всей поляне", а не "гонять поросяток по тайге". Впрочем, судя по реакции в информационном пространстве, каждый вновь услышал ровно то, что хотел услышать, а проблема интерпретации (толкования) президента остается актуальной и по сей день... Судя по опасениям (вопросам), которые прозвучали, в информационном пространстве по-прежнему много кустов, которых так боятся вороны, да и ворон также оказалось в достатке.

К примеру, Грузии была, по сути, протянута открытая рука сотрудничества, но пожать ее сейчас Тбилиси не в состоянии: ассоциировавшись с ЕС вместе с Украиной, страна поставила себя в весьма специфические условия, взяв определенную долю антироссийского настроения и теперь просто обязана "не любить Россию", чтобы не обидеть Киев.

Каверзно должен был прозвучать вопрос про "пятую колонну", его на разные лады повторили несколько журналистов. Но постепенно даже скептикам стало понятно, что речь идет о "трудностях перевода": оппозиционер становится "пятой колонной", когда начинает разрушать государственный аппарат, вместо того, чтобы повышать его эффективность и способствовать улучшению ситуации в обществе. Если он начинает вести себя как "пятая колонна", предавая национальные интересы, то и пребывает в этом состоянии ровно до того момента, пока действует в рамках такой модели. 

Проблема в том, что оппозиция, ведя себя подчеркнуто деструктивно, пытается прикрыться своим статусом, когда понимает, что нарушила закон и наступают банальные правовые последствия. Вот В.Путин и настаивал в ходе всей пресс-конференции на том, что доминанта права должна быть безусловной.

"Зачем ты ей дал слово?" - одна из самых тонких шуток президента (адресована пресс-секретарю, который вел мероприятие), которого Ксения Собчак прямо обвинила в разжигании розни и вражды в обществе. В данном случае, "синдром ненависти", которому подвержена часть либерального сообщества, был приписан лично В.Путину... "Бадерлоги, конечно, существуют...", - философски отметил президент на эти обвинения.

Касаясь довольно чувствительной темы своей семьи (ранее президент избегал вопросов о ней) и, проявив открытость, которая, что называется, дорогого стоила, президент "высветлил" ситуацию в этом направлении. Однако гораздо более интересно прозвучал вопрос о дистанциях в окружении В.Путина - о той, которую он держит с чиновниками и бизнесменами. Ответ был определенным: близость слишком дорого обходится, поэтому с коллегами президент старается не сближаться (жизнь научила). 

Характерно, что, говоря о развитии гражданского общества, президент настаивал на безусловном соблюдении норм и правил, как основе действий, оттеняя тот факт, что с этим есть вполне очевидные проблемы даже на геополитическом уровне - по линии ВТО, имея в виду нечестную конкурентную борьбу, которой так увлечены наши англо-саксонские партнеры.

В общем, постепенно происходило терпеливое исправление восприятия реальности путем терапевтического воздействия: президент апеллировал к самому надежному союзнику России на данном этапе информационной войны - здравому смыслу (кто агрессор?) и прагматизму (выгода от сотрудничества и энергоконтактов). Причем, здравый смысл президент предложил применять чаще, по мере усиления давления на Россию и ее гражданское общество. Кстати, президент изменил формат традиционного общения "под себя", не испугавшись потери интереса к новым формам, чем доказал, что способен менять реальность и даже отчасти управлять ею. Поэтому и привычный уже вопрос "про 18-й год" оказался не очень актуальным во всех смыслах.

Генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин

Читайте также:

Что сказал Владимир Путин: главное

Алексей Зудин: Оптимизм Путина я бы назвал "историческим"

Владимир Шаповалов: Путин подал сигнал российскому бизнесу

Александр Шатилов: Запад пытается снять шкуру с России за право своего голоса