Новый бюджет: Каково значение "фактора неопределенности"?

Россия расширила горизонты планирования в экономической сфере. Проект бюджета на предстоящий трехлетний период одобрен правительством и в ближайшее время будет внесен на рассмотрение в нижнюю палату парламента.

Фото: Фото: Fotodom. ru/DP

Между тем, в бюджете на 2017 год будет довольно сложно свести концы с концами. Правительству пришлось согласиться на сокращение всех расходов бюджета, кроме социальных и оборонных, на 6, 8 и 11 процентов в период 2017-2019 годов. И даже несмотря на это минфин продолжает пугать практически полной растратой всех резервов страны за три года.

За комментарием текущей ситуации Pravda.Ru обратилась к заместителю директора Института "Центр развития" НИУ ВШЭ Валерию Миронову.

— Реален ли бюджет на трехлетку? Бюджет-2016 принимали на год, а нынешний принимают на три. Что изменилось в экономике, что позволяет теперь планировать на три года?

— В последнее время, по опросам предпринимателей, из факторов, ограничивающих экономический рост, на первое место вышел фактор неопределенности. Как показывает мировой опыт, одной из форм борьбы с неопределенностями является именно удлинение горизонта планирования при составлении правительственных прогнозов. В данном случае правительство трехлетним бюджетом пытается дать ориентиры внутренним и внешним инвесторам и предпринимателям и стимулировать тем самым рост инвестиций, которые очень сильно просели, в первую очередь, в секторах, производящих оборудование, в строительстве и т.д.

Высокие цены на нефть оказывали двоякое воздействие на экономику. В частности, они способствовали росту товарного импорта, потому что из-за притока валюты, нефтедолларов рос спрос внутри страны. Этот спрос стимулировал рост и в промышленности, и в сфере услуг, в том числе в здравоохранении и образовании. И если промышленность в нынешних условиях пытается создавать аналогичный импорту товар, то сектор услуг просто падает. Какое-то время его можно поддерживать за счет резервных фондов, но без сильной промышленности сектор услуг не поднять. Другой вопрос, что есть масса неэффективных расходов, за которыми стоят лоббисты. Очевидно, эти расходы можно урезать в пользу здравоохранения и образования — сейчас правительство занимается поиском таких вот оптимальных комбинаций.

— Какие отрасли являются локомотивами выхода из кризиса и отражено ли это как-нибудь в бюджете?

— Есть сектора, которые сейчас растут: добыча полезных ископаемых, пищевая промышленность, сельское хозяйство. Они не только не просели в ходе кризиса, а даже увеличили объем производства по сравнению с докризисными временами, например, с первым полугодием 2014 года. Но эти сектора имеют свои ограничения. Например, спрос на продукцию добывающей промышленности в мире сейчас невысок, потому что все занимаются ресурсосбережением, энергосбережением. На наше сельское хозяйство ограничения накладывают суровый климат и обилие засушливых территорий. Эффективно вести сельское хозяйство, за исключением молочного животноводства, можно только в Ставропольском или Краснодарском крае. Остальным районам очень сложно конкурировать с другими странами.

Ставку надо делать на сектора обрабатывающей промышленности, прежде всего сферу высоких технологий, машиностроение. Но для их развития нужны не только дешевая рабочая сила (она в России сейчас по стоимости в валютном выражении в данных отраслях на уровне Китая), высококвалифицированные кадры, но и масштабные инвестиции — для повышения качества продукции, создания более дешевых образцов и создания маркетинговых сетей. Для России сейчас важно, чтобы быстрее возобновился рост иностранных инвестиций — для их притока необходимы соответствующие условия.