Магомет Толбоев: "Стер бы базу НАТО"

Герой РФ Магомет Толбоев 12 лет отлетал на бомбардировщике-носителе ядерного оружия. В атомный прицел мир видится по-иному, а нравственные императивы приобретают совершенно четкий характер. О мощи и развале страны, будущем авиации и своем детстве прославленный летчик-испытатель размышляет в беседе с главным редактором "Правды.Ру" Инной Новиковой.

"Слава — СССР, смерть — Америке"

— В студии "Правды.Ру" Герой России, летчик-испытатель, почетный президент авиасалона МАКС Магомед Омарович Толбоев. Я нашла на вашем сайте цитату, очень точные слова военного человека, что "в моей жизни было много испытаний: испытания сверхзвуковых, сложнейших самолетов, но это было не самое сложное в моей жизни, — гораздо сложнее было испытание бедностью и богатством, властью, друзьями, бытом". Что все-таки для вас в жизни было самое сложное?

— Знаете, обижаться на жизнь нельзя, она судьба каждого. Я родился в горах, жил как мог, нищенствовал. Родителей рядом не было. Они были на работах на целине. Меня бабушке отдали. И воспитатель мой был самый хороший — это осел мой, ишак. Для всех горцев, мальчишек, так было. Во-первых, на нем можно было, если устал, ездить. Но, когда холодные вечера, под ним можно греться, они очень теплые. Поэтому мы в горах, босоногие, никогда не болели ни бронхитами, ничем. Трудностью это нельзя назвать, обыкновенная жизнь.

А дальше, конечно, жизнь идет. 12,5 лет отслужил — был носителем ядерного оружия. Это непростой человек, допущенный до ядерного оружия, до шифра кода, который имеет право только генеральный секретарь ЦК КПСС, начальник Генштаба и Министерства обороны СССР, министр обороны, мой командир полка и командир полка КГБ, который поставлял нам из-под земли эти бомбы.

— Эти бомбы крепились к вашим самолетам, на которых вы летали? И вы понимали, что вы несете….

— Конечно. А как же?

— Волновались?

— Ещё как.

— И до какого года все это происходило?

— С 1973 по 1977 год.

— Как вы себя ощущаете сегодня — военным человеком или уже гражданским, политиком, депутатом?

— Нет, я военный в духе и в воспитании, во всем, мои дети — военные в душе. Я сыну после Плехановки сказал: "Сын, завтра в 6 часов 20 минут тебя ждет военком города Жуковского. Понял? Ты должен отслужить, как положено, и притом на Кавказе". Он был ранен в обе ноги. Внучки сейчас растут. Первым делом у нас дома они поднимают флаг России и флаг ВВС. И говорят, ать-два, ать-два, деда слава, слава России, смерть Америке.

— Уж очень категорично вы их учите. Почему смерть Америке?

— А больше нечему учить. Это реальность. Мне нечего стесняться.

— …Я понимаю, у нас была военная кафедра в университете, и были потенциальные противники: Америка, Англия, Германия, Франция. Нас даже учили, как писать листовки.

— Они так и остались. У России нет друзей. Это Петр Первый сказал. У России друзья кто? Флот и армия. Ну сейчас ещё ВВС.

"Мирная жизнь — ничто"

— Ваше мнение, что сейчас происходит с армией? Годовщина снятия "знаменитого" министра обороны Сердюкова. Как могло произойти, что во главе ведущего министерства встал человек, который не имел вообще никакого отношения к армии?

— Знаете, дело не только в Сердюкове. Мне его даже жалко, гоняют его, пинают, Я сторонник, чтобы таких людей вообще не было в армии. Армией должны заниматься профессионалы. Так же? Вот я за Шойгу.

Нас не надо оскорблять. Если завтра война, они не пойдут на войну и детей не пошлют. Мы пойдем со своими детьми. Поэтому я, военный, отвечаю на ваш вопрос. Я люблю войну, война делает из меня мужчину. А мирная жизнь для меня — это ничто. Это я никому не нужный, нищий, брошенный человечек. Тут уже работают другие люди — бизнесмены, политики. Когда война, я становлюсь человеком. Они все трясутся, бегут и прячутся, лишь бы их никто не забрал, не трогал.

— Вы 12 лет пролетали, и это профессия, которая требует не только определенного уровня знаний, умения, но и огромной физической подготовки. Но вам сейчас уже не 25 лет.

— Мне 63, я летаю. Могу любые перегрузки выдержать. Я прошел комиссию — все идеально.

— Сегодня вы летаете для удовольствия?

Для удовольствия, потому что испытаний у нас нет уже. Летный институт имени Громова, разгромлен. Это удивительный афоризм, да, имени Громова разгромлен, его нет.

— А что, разве сейчас ничего не испытывают?

 

 

— Да ничего не испытывают. В 1977 году было постановление ЦК КПСС о создании научно-технического потенциала. Так же, как мы создаем ресурсы на случай войны: пшеница, соль, сахар и так далее, на севере у нас глубоко заложены. В течение трех лет войны, не имея никакого урожая, ничего не производя, мы можем накормить 150 миллионов человек. Вот также создавался научно-технический потенциал. То есть то, что создано в 70-х годах, имеем и сегодня. С 90-го года ничего нет.

Наука не создается сегодня. Дай мне триллион долларов, я ничего не смогу сделать. Конструкторские бюро, научные центры, институты, Академия наук — вот эта вся система должна все время находиться в работе. И когда государство или министерство обороны, являясь основным заказчиком, говорит "мне самолет со скоростью три тысячи километров в час, грузоподъемность 10 тонн, дальность полета 15 тысяч километров", то обеспечь…

— А у нас таких нет. Решение при Сердюкове было, когда стали покупать зарубежную технику — авиационную, "Мистралей" накупили, корабли и решили, что нам нужна техника иностранного производства… Или нам все-таки свое надо.

— Вы думаете, что Президент Путин тупой президент?

— Нет.

— Он не понимает этого? У него что, советники молчат? Что, я должен об этом сказать? Вот этот иранский инцидент. Америка перестала поставлять туда истребители F-16, все встали, запчастей нет, ничего нет. Все оружие у них, все стоит.

Я преподавал в институте в Тегеране. Я летал на Су-25, которые остатки, и Миг-29, которые перегнали, когда была война Иран-Ирак, оттуда эскадрилья перелетела в Иран. Я летал, учил этих ребят, я посмотрел. Но теперь мы не можем поставлять туда никаких запчастей, эмбарго со стороны США и санкции, жесточайшие санкции и против Московского авиационного института, и МГТУ и так далее.

Ну это другая история… Ведь и Ирак был сферой нашего влияния, и Иран, и Сирия. И куча контрактов наших и экономически, и политически выгодных. И мы отовсюду уходим . И Ливия.

— Уходим. Американцы выдавливают. Сирия — вот единственная победа на внешнеполитическом уровне в последнее время у России. Везде мы проиграли, везде уступили.

— Мы смогли остановить атаки на Сирию, но контракты-то, которые у нас были там, их нет. Наши специалисты туда больше не ездят.

— И в Ирак, и в Сирию — Америка не даст. Будут работать их компании. Нам дадут из уважения, чтобы не было конфликтов каких-то, три процента. "ЛУКОЙЛ", поработайте, даю вам самые плохие месторождения, выкачивайте там, что-то делайте. А американцы будут иметь все и всю инфраструктуру.

"Америка — это клоп"

— Знаете, есть такая загадка: "Кто победит: тигр или клоп?". Клоп, потому что тигр его достать не может, и клоп тигра загрызет. Вот и Америка, это такая страна-паразит.

— Вы считаете, что Америка — это клоп?

— Клоп на земном шаре. Вы заметили, Америка сама лично не лезет. Америка сначала создает плацдарм политический, то есть союзников подбирает. Англия одобряет, Франция, Италия, ФРГ одобряют. Тогда Америка говорит "теперь мы можем".

— А вам приходилось реальное оружие применять?

— Мне в Монголии приходилось, но я не применял, я их сбрасывал. У нас есть два положения "взрыв-не взрыв".

— Почему вы сбрасывали и не взрывали?

— Во-первых, было очень жарко, мы не могли удерживать самолеты, топливо расходуешь в огромных количествах. Там температура высокая. Поэтому, когда мы сбрасываем бомбы, как с ишака груз сняли, сразу самолет выправляется. Оставляли только две ракеты Р-13 для воздушных боев, если вдруг там кто-то нас атакует, и пушка "Вулкан", 300 снарядов, вот и все. Остальное все сбрасывали мимо.

Они не взрывались, они зарывались в песок. Против нас шла 137-я механизированная бригада ЮАР, Намибия. Они к Луанде подходили. В Анголе мы стояли в 120 километрах от Луанды, столицы Анголы. Поэтому мы всех предупреждали, что не надо лезть. Я не стрелял. Я просто давал им понять, что "не надо", иначе начнем…

Знаете, что такое пушка "Вулкан"? Он вырывает траншею длиной 300 метров, шириной 50 и глубиной 50 сантиметров.

— Вы сказали: "Я люблю войну", а сами говорите: "Я не стрелял, я говорю, не надо".

— Вы не совсем понимаете. За родину — это другая война. А когда ты не знаешь, за кого и против кого.

— Магомед Омарович, когда вы служили за вами стоял Советский Союз, интересы страны…

Вот если б они вошли в Россию, да,я стрелял бы в упор. А так я не знал, за кого я воюю. Ну, где теперь этот Брежнев, который меня послал туда. Где Брежнев? Он отвечает за меня? Пришлось мне самому отвечать теперь. Поэтому я не убивал.

 

 

"Не мусульмане предали Русь"

— А ещё в каких горячих точках вы были?

— Чечня последняя, но это другая война.

— Да, и это вообще не война, а большая трагедия. Гражданская война — всегда трагедия.

— Это трагедия для государства. И для русских, для чеченцев, для дагестанцев, и для Кавказа, Ставрополья, Краснодара.

— Да вообще для России.

— Собственных детей убивали. Сами собственные дети убивали свое государство. В угоду кому? Кремлю.

— Ну, даже, наверное, не Кремлю.

— А кому? Скажите. Вот Гайдар, премьер-министр был. Ему земля пухом. У меня огромный поток информации. Снимается с позиций четвертая армия, которая стояла против Турции и Персии. Вы никогда не видели, что такое четвертая армия, какая это армия?

— Нет, я не видела.

— Да лучше не видеть никогда. Это катакомбы по полтора километра вглубь и внутрь, это танковая дивизия, спрятанная там, это подводные лодки в пещерах, внутри. Это не шутки…

— А зачем они…

— …Ресурсы, которые в случае войны обеспечивают защиту. Итак, я спрашиваю, где сейчас 500 тысяч тонн авиационного керосина, танкового дизельного топлива? Где они? Что, Чечня вывезла их? Где масла? Именно Грозный давал 90 процентов масел и для танков, и для автомобилей, и для самолетов. Это потому, что там чистая нефть. И это не астраханская — серная.

Где она? Где? Что, Чечня находится на берегу Черного моря? Кто позволил поездами в Новочеркасск отгружать, на Запад? Кто? Чечня?

— А как получилось, что ушла армия из Чечни и оставили там все оружие?

— Четвертая армия ушла со всего Кавказа. Грузия, Армения, Азербайджан…

— Из Армении разве ушли? Там же осталась часть.

— Одна дивизия осталась, одна бригада осталась. Четвертая армия ушла. Махина. Миллион 200 тысяч человек ушло.

— Это коррупционно

— Так же как группа советских войск в Германии. И все оставили им. Почему Горбачев не отвечает? Почему его не судят?

Когда сегодня меня спрашивают, кто победил в Великой Отечественной войне, я отвечаю, немцы победили. Они объединились в единое государство.

Наших вывели, ресурсы, все наши арсеналы оставили, все продали, трубопровод и так далее. Я же ядерный носитель и в Германии был такой, семь дней мы должны были быть в Португалии, за семь дней после начала войны. А, знаете, как было сделано? Автобаны, это аэродромы, каждый 120 километров.

Это не просто сесть в самолет и долететь, это дозаправки, целая инфраструктура: топливо, подача, трубопровод — все было готово. Танки идут, они же не могут остановиться, им надо топливо добавлять, и эту всю гигантскую инфраструктуру мы подарили немцам.

А почему нельзя было оговорить заранее условия. Товарищи немцы, я понимаю, что надо объединяться вашему народу… Я вывожу 16-ю воздушную армию, где я служил. Это 26 полков, три корпуса, девять дивизий.

Куда выводить? В Ростов. Так, немцы, даем вам год, чтобы под Ростовом аэродром Батайск был в идеальном состоянии. Сколько вам времени надо на это? Вы строите, ваша компания, ваши деньги. Поняли? Поняли. Почему так нельзя было?

— Я знаю, что в Калужской области чего-то там немцы построили, буквально несколько домов.

— И в Волгограде тоже пару домов, я там был. Я как зампредседателя комитета Госдумы, я же ездил и под Ростовом пару домов скинули так, вроде для показухи. А десятки, сотни тысяч, как жили?

— Невольно вспомнишь китайскую пословицу "Не дай нам бог жить в эпоху перемен", потому что столько глупостей наделали…

— Я не понимаю, если я генеральный секретарь, что мне оправдываться, он мешал, тот мешал, этот мешал. Стукни по столу, выгони с работы. Кто тебе мешает? Ты же главный. Он так характер не проявил. Поэтому он создал Россию, Советский Союз сдал. Сдал и радуется сегодня.

— Он сдал или Ельцин все-таки?

— Да нет, Ельцин это уже, знаешь, отросток. Не надо аппендицит сравнивать с инфарктом. И Кравчук, и Шушкевич, они все виноваты. Они предали. А тройку кто привел? Безволие Горбачева.

— Они хотели быть президентами.

— Они предали православие. Созданная старая КиевскаяРусь, они, православные, не мусульмане, заметьте, а то ещё свалят опять на мусульман. Хорошо, что там нет мусульман, и Назарбаев не участвовал, и другие не участвовали. Православные сами распродали свое государство, которое было создано тысячелетиями.

 

 

"Космосу помешали секреты"

— Вы были участником знаменитой программы "Буран", прошли полный курс подготовки космонавтов. И ее закрыли. Как могло получиться, что мы "Буран" променяли на продовольственную программу, которая так в итоге никого не накормила?

— Главная суть и смысл самого "Бурана" — это вечное противостояние России и США. США начали разработку Шаттлов. Они потеряли два корабля, 14 человек погибли. Мы потеряли "Буран". На земле потеряли, целиком. Он первый и последний полет сделал и захоронен прямо под ангаром на Байконуре.

Было политическое противостояние. СССР уже не мог выдержать этот удар и напор. Нефть резко упала в цене и все. А это была махина. Она несла технологические новшества по всем направлениям, работали над этой программой миллион 600 тысяч человек.

Были высочайшие технические и научные достижения в процессе разработки. Но все это мы не могли реализоваться промышленно, потому что все было засекречено. Вот в чем у нас беда была.

— Поясните, что значит не могли реализовать промышленно?

— Пожалуйста, тормозные диски автомобилей мы могли отдать вам бурановские и у вас эти диски были бы на всю жизнь, вам не надо их менять. Не надо.

— То есть там было много разработок, которые можно было использовать и в гражданской жизни.

— Конечно, в промышленности, автостроении, тракторостроении, судостроении… Хоть мельницу, хоть атомный реактор стройте. Если доменная печь обкладывается жаропрочным кирпичом на полтора метра, то у нас "Буран", это плитка 10 на 10 сантиметров, весом 12 грамм, выдерживала 6 тысяч градусов.

— Что же там была за плитка такая? Наши разработки?

— Редчайшая, Америка так и не достигла его уровня до сих пор. Вот это мы могли бы сталеварению подать. Но нельзя — секрет.

— То есть получается, что мы столько всего наизобретали уникального, равноценного…

— Да, и на народные деньги, а обратно не отдали. Обратно не дали. Но само назначение "Бурана" было не хозяйственного, экономического уровня, а стратегического баланса, глобального противостояния. Корабль был создан для вынесения оружия на борту на орбиту.

— Оружия? Звездные войны.

— Первая механическая рука для космоса была сделана у нас, шаттл потом придумал, а у нас сразу была. Мы могли поднять любой спутник так "за шиворот" и положить в трюм, закрыть створки и унести домой. После этого американцы начали самоподрыв ставить на все свои спутники. То есть любое прикосновение к нему — самоподрыв. В космосе же очень много спутников разведовательного характера ЦРУ, ВМФ, ВВС. Но их можно было бы запросто собрать в кучку и домой унести и расшифровать…

— И эти все уникальные разработки оказались секретными и недоступными? Но, наверное, так правильно, китайцы бы разобрали и увидели, как сделано.

— Да никто не может разобрать, это же не так просто. Они детали то разбирают, но не знают сути. Так же как автомат Калашникова болгарского или китайского выпуска. Ну стреляет он, через 900 выстрелов… падает. Потому что не знают, из чего, как сталь сделана. Это шпионаж надо провести специально на заводе, какой температурный режим, подача азота, цикл охлаждения, подогрева.

Я бы по Байконуру устроил бы поездки туристам на каждые пуски, сотни тысяч туда паровозами поехали посмотреть.

— Так все-таки, не получилось с "Бураном" просто из-за того смутного времени, которое пришло?

— Потому, что СССР развалился. Америка тоже свернула программу "Шаттл", они цикл отработали, списали корабли и все.

Читайте самое интересное в рубрике"Общество"

Продолжение беседы главного редактора "Правды.Ру" Инны Новиковой с летчиком-испытателем Магометом Толбоевым "Нацизм цветет с позволения власти" читайте в следующем выпуске.

Автор Инна Новикова
Инна Новикова - с 2000 года - генеральный директор, главный редактор интернет-медиахолдинга "Правда.Ру". *