Недетская болезнь желтизны в журнализме

Соперничество в литературе было всегда: Маяковский призывал сбросить Пушкина с парохода современности, Свиридов звал первого фашистом, Бунин ругал Есенина. Но у всех них была своя позиция и взгляды. А что происходит теперь? О печальном сегодня "пожелтевшей" литкритики рассуждает член Союза писателей России и Союза журналистов России Дмитрий Дарин.

Фото:

Соперничество, а значит, борьба в разнообразных литературных течениях были на Руси во все времена. Как быть? С одной стороны,"Разбор собратьев очень труден,// И, согласитесь, щекотлив.// Никто друг другу не подсуден,// И каждый сокровенным жив…"(Северянин), с другой — как обойтись без конкретики? Как это — на стрельбище, да без мишеней? А залпы все не утихают, восходя к знаменитому "Довольно без тебя поэтов есть и будет; Их напечатают, и свет забудет" (Пушкин — Кюхельбекеру). "Произведение, почти все ученическое, потому что все подражательно… форма принадлежит Байрону, тон тоже", — это уже Баратынский Пушкину о "Евгении Онегине".

Читайте также: Дмитрий Дарин: Свобода опаснее насилия

Сбросить Пушкина с парохода современности призывал "их главный штабс-маляр" (по-Есенину) Маяковский. "Балалаечник", — юбилейно бросал Маяковский в Есенина. "Нам все еще подавай "самородков", вшивых русых кудрей и дикарских рыданий от нежности", — Бунин (!) о Есенине (!!). "Законченный фашист", — Свиридов о Маяковском."Слюнявая, грязная поэзия… сознательно грязная", — он же о Вознесенском.

"Пустобрехи кушнеры", "балаболистые вишневские" (это уже современнички друг о дружке) — и так без конца, без края. Боролись не только лично, но и гуртом. Оформившись в разнообразнейшие школы и течения. Акмеисты и футуристы (эгофутуристы, кубофутуристы и пр.) преодолевали "символизм", потом уже "имажинизм" преодолевал и сам "футуризм". Из первой Декларации имажинистов: "Издох футуризм! Давайте грянем дружнее: футуризму и футурью смерть!". Футурьё, представьте себе. Однако одно несомненно — все они боролись за свои идеи, изложенные в программах и декларациях. Еще ранее — в письмах и программных стихах. "ЗА" — ключевое слово. Такая борьба понятна и оправдана прогрессом в понимании роли искусства, в осознании его граней и возможностей, его места в жизни. В нынешние невегетарианские торгово-демократические времена борьба не утихла, но видоизменилась по сути.

Теперь идет борьба, а точнее сказать война ПРОТИВ. Без отстаивания идеалов, без утверждения идеи, без хоть какой-нибудь тени новых смысловых обобщений в искусстве. Идет война одних литературных кланов (не школ и течений) и шаек, связанных между собой знакомством или обязательствами людей (а не идеей, школой или мировоззрением), против "чужих" — не примыкающих к таковым. Война различных писательских союзов и война внутри писательских организаций. То есть, война всех против всех, без сомнения литературная гражданская война. А в гражданской войне, ведущейся в в информационную эпоху, в наступление ходят новые информационные танки — СМИ.

Люди, которые сидят в кабине такого танка, называются журналистами. Иногда они любят себя называть критиками — чтобы их не путали с обычными репортерами. Профессиональные требования к таким журналистам критикам — не образованность, не интеллигентность (мешает прицеливаться), не талант, а меткость и бойкость (скорострельность). Присмотритесь внимательней к нашим литературным изданиям — огромной плотности огонь ведется с разных сторон, но, что характерно, из одного окопа.

Было бы еще объяснимо, если бы защитники "либеральных общечеловеческих ценностей" перестреливались с писателями-патриотами, поэтами-реалистами или даже сталинистами. Нет, башни крутятся во все стороны, аки флюгер, и залпом в этого: "Гра-а-а-ф-о-ман"! В того: "По-з-о-р!" В третьего: "Бла-ат-ной"! Третьи — это кому, по мнению "танкистов", незаслуженно дали то или иное отличие, медаль, грамоту, или, что хуже всего, литературную премию. Надо понимать новую тактику ведения такой войны — неважно, соответствует ли обвинение действительности, неважно наличие аргументов с другой стороны (чем больше оправдываются, тем больше виноваты), неважно, что "замазываются" совсем непричастные люди. Главное — залп! Главное, чтобы друзья по шайке поднесли патроны в виде откликов и комментов.

И вот тебе попадание — тебя прочитали в инете, запомнили твое имя, а известность всегда можно конвертировать во что-то материально приятное.Отденег до литдолжности. Вот и истинная цель войны. Все та же, что во все времена — кормушка. К литературе как искусству это не имеет принципиально никакого отношения. И стенания о качестве стихов находящегося под обстрелом поэта — всего лишь дымовая завеса. И дым этот — ядовито -желтого цвета. Он проникает в сознание читателя, отравляя его. И это отравление — явный признак любых боевых действий, весь мир скоро начинает казаться желтым. А желтизна — признак болезни.

Читайте также: Истории любви: Маяковский и Лиличка

Желтизна в журналистике — признак неизлечимой болезни, пусть больной и выглядит веселым и бойким. Отравление всегда удел внутренних субстанций. Оно убивает способности, так и не выросшие в талант, подсовестная железа перестает вырабатывать нравственный гормон, ум мельчает и сохнет. Именно поэтому литтанкисты представления не имеют о литературе, вернее о том, как она делается, потому что сами, увы, уже становятся неплодоносящи. Вот начальник отдела в Литературной газете — некий Игорь Панин, отстрелявшийся недавно по международной литературной премии имени Сергея Есенина "О Русь, взмахни крылами", чье отборочное жюри имеет честь возглавлять ваш покорный слуга. Не столько по премии, сколько по ее победителю 2010 года поэту Валерию Воронову. Не буду здесь повторять все "задымление" — ссылки на первоисточник и саму дискуссию — на моей странице в Живом Журнале. Вопрос в другом — кто судит-то победителей и устроителей? Судите сами.

"Говорят, это солнце гаснет

или стынет ядро земное.

А поэзия… да Пегас с ней!

Ты иди по тропе за мною".

Из стихотворения "Апоклептический романс". Давайте сделаем несколько шагов по этой скользкой тропинке.

"Только нищие духом верят примете,

что к добру невеличка паскудит рубаху.

Никакой вам поэзии, сукины дети,

никаких вам стихов, — идите на…й!" (авторская редакция).

Из стихотворения "Я занимаюсь всем, кроме того, чем должен бы". Вернее сказать — автор занимается тем, чем не должен бы, то есть поэзией. Идем дальше, хотя не в ту сторону, куда советует "поэтический литтанкист".

"Напиши два десятка нетленных стишков

и уйди на покой.

Как щитом, не прикроешься талым смешком:

а на кой, а на кой?

Долг и памятью красен,

и вовсе не суть —

сколько требуют, и

сколько пены янтарной на гривах несут

озаренья твои.

Хоть десяток, но стОящих выдать сумей

и спокойно уйди.

Сколько сможешь, пока еще разум в уме,

да хотя бы один…"

Нужно согласиться с данной тезой автора — напиши хотя бы один и немедленно "с пеной янтарной на гриве" — в стойло на отдых. Но пока нет ни одного стоящего, автор руководит отделом в Литературной (хотя какая связь автора с литературой?!) газете. И он далеко не один. Ядовито-желтых литературных изданий, включая так называемые "толстые журналы", становится, к сожалению все больше. А вот поэзии — все меньше.

Читайте также: Рождественский - рэпер советской эпохи

И когда кто-то делает для настоящих поэтов хоть что-то полезное, сам становится первой мишенью разнообразнейших паниных и прочих огрызков. Они клацают зубами, думая, что волки, а на поверку выходит — гиены. Даже хуже — падальщик питается мертвечиной, а панины ее производят. Вот почему такой желтый оттенок. Они себя считают санитарами поэтического леса, а сами давно превратились в золотарей, воспринимающих окружающий мир как нужник, в котором надо попытаться утопить всякого, кто ходит "в своей поэтической рубашке" (по-Есенину). Или хотя бы подрубить корни — на болоте не должны расти зеленые деревья. Они оскорбляют болотную растительность — чахлую, низкорослую, с немочной листвой. Листвой желтого цвета.

Читайте самое интересное в рубрике "Общество"