Мученики Севастийские: о Любви до гроба

"Любовь до гроба" — расхожее выражение, не так ли? Его употребляют столь часто и беспечно, что порой диву даешься, как люди опошлили понятие о любви. Но когда в глаза смотрит неминуемая и жестокая смерть, все становится совершенно по-другому. Тогда лишь настоящая любовь способна выдержать и не отречься. Как та, которой горели сердца пяти мучеников Севастийских, чья память празднуется сегодня — Евстратия, Авксентия, Евгения, Мардария и Ореста.

В нашем православном по традиции народе хорошо известен подвиг 40-ка святых воинов-мучеников Севастийских, имена которых — Кирион, Кандид, Домн, Исихий, Ираклий, Смарагд, Евноик, Валент, Вивиан, Клавдий, Приск, Феодул, Евтихий, Иоанн, Ксанфий, Илиан, Сисиний, Аггей, Аетий, Флавий, Акакий, Екдекий, Лисимах, Александр, Илий, Горгоний, Феофил, Домитиан, Гаий, Леонтий, Афанасий, Кирилл, Сакердон, Николай, Валерий, Филиктимон, Севериан, Худион, Мелитон и Аглай.

Они жестоко пострадали в 320 году от рук римского воеводы Агриколы, безуспешно принуждавшего этих христиан принести жертву идолам, а затем приказавшего умертвить их пребыванием на лютом морозе, с телами, покрытыми корками льда. В честь этих святых впоследствии подвизался и Василий Блаженный, "нагоходец", Христа ради юродивый (он часто повторял себе слова великих севастийцев: "Люта зима, да сладок рай"). А Православная Церковь почитает их настолько, что в день памяти мучеников, который всегда припадает на Великий Пост, послабляет воздержание в еде.

Читайте также: Священномученики: кровь пастырей за Христа

Но не только 40 святых подвижников просияло в Севастии, древнем армянском крае. Собственно, кто знает, были бы эти 40 или нет, если бы не пять их предшественников, память об исповедании которых свято хранилась христианской общиной города и воодушевляла впоследствии очень многих.

Исторические хроники не настолько хорошо сохранили память о Евстратии, Мардарии, Евгении, Авксентии и Оресте, чтобы говорить о подробностях жизни каждого из них, но в то же время достаточно для понимания сути их выбора — мученической смерти. Они были казнены при императоре Диоклитиане (284-305) — настолько яростном и беспощадном язычнике, что каждый, принимавший христианство во времена его правления, знал, на что себя обрекает. Человек, совсем не боящийся смерти, в природе вряд ли существует. Но такие, как севастийский священник Авксентий, помнили о словах Спасителя: "… кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее" (Лк. 9:24). Поэтому они просто открыто продолжали быть теми, кем были — "государственными преступниками", упорно не желавшими разделять языческие убеждения правящей верхушки.

Эта верность Христу даже до смерти заставляла посторонних людей серьезно задуматься над смыслом их веры, а потом и пойти по стезе избранных. Стойкость и мужество отца Авксентия, который, несмотря на нечеловеческие пытки, не поколебался и не отрекся от христианства, побудили тайного христианина и правителя города Саталиона Евстратия решиться объявить себя последователем Богочеловека Иисуса. Безумие и пустая трата собственной жизни? Возможно, в глазах мирских людей его решение раскрыться, а значит, и отдать себя на муки выглядит именно так. Но мученики заботились далеко не о том, чтобы получить пять баллов за благоразумие от неправославной общественности своего времени.

Их больше волновали другие вещи — единение с Господом, принесение Ему благоугодной жертвы, и, разумеется, победа над страхом, смертью и своими врагами, как видимыми, так и невидимыми. Да, они гибли физически, но духовно получали венец вечной славы. Тот самый, на который падший сатана до сих пор без зависти смотреть не может, — он-то навсегда его лишился, превратившись из светлого ангела в духа тьмы и злобы…

Предсмертная молитва мученика Евстратия ("Величая, величаю Тя, Господи"), по церковному уставу читаемая на полунощнице в субботу, укрепила в вере братьев во Христе Мардария, Евгения и Ореста, последовавших за ним и Авксентием. Они погибли страшным образом — Евгению отрубили руки и ноги, вырвали язык, а затем обезглавили; Мардария повесили на дереве вниз головой; Орест скончался от жутких ожогов на раскаленном железном одре. Но даже имея возможность всего этого избежать, они не захотели стать отступниками. Безусловно, зная, что телесная боль, какой бы страшной она ни была, рано или поздно закончится. Но ад, в который погружает себя человек, отрекающийся от Бога, предела не имеет…

Конечно, не только мученичеством можно спастись и не каждый человек в состоянии вместить подвиг Ореста, Мардария, Евстратия, Евгения и Авксентия. Но стоит ведь вспомнить и о другом: Господь не по силам испытаний не дает. Важно только принять ту участь, которая послана Им для спасения каждого.

Об этом однажды замечательно сказал в честь дня памяти святых мучеников Севастийских Митрополит Ташкентский и Среднеазиатский Владимир (Иким): "Все наши невзгоды — лишь булавочные уколы, комариные укусы по сравнению с тем, что довелось перенести доблестным страстотерпцам Господним. Пусть же великий их пример подвигнет нас, малодушных, на борьбу с низкими страстями, ревностное исполнение установлений Святой Церкви, терпеливое перенесение испытаний. Прибегнем же в земных трудах к предстательству святых мучеников и Благости Небесного Отца. Если мы будем усердны в делах благочестия, то Любящий Господь не замедлит послать нам благодатную помощь — тогда крепость и радость наши соделаются нерушимыми.

Читайте также: Чудеса веры Амвросия Медиоланского

Как учит Святитель Иоанн Златоуст: "Таковы блага души — они не исторгаются страданиями телесными, когда душа твердо хранит их, но хотя бы кто растерзал самую грудь и разорвал сердце на мелкие части, и тогда она не выдаст сокровища, однажды вверенного ей верою. Это — дело всеустрояющей благодати Божией, которая и в слабых телах может совершать дивное".

И для каждого человека это дивное — свое, по его силам и возможностям. Главное — нести жизненный крест со смирением и до конца. Как это смогли пять святых воинов Христа и 40 их последователей, мученики Севастийские…

Подписывайтесь на канал "Айя Софья" в Яндекс.Дзен