Парадокс: Самый надежный заемщик, Россия, оказался за бортом

Как обстоят дела с международным долгом России? Каков ущерб от санкций, введенных в отношении российской экономики? Каковы экономические последствия того, что Украина "открестилась" от России? На эти вопросы Pravda.Ru отвечает генеральный директор компании "2К" Тамара Касьянова.

Международный рынок долгов

— Какая сейчас ситуация на международном рынке долгов относительно России?

- Безусловно, сейчас очень своеобразная ситуация. С одной стороны, Россия вроде бы привлекательный источник инвестиций, а с другой стороны, Америка рекомендует, а фактически заставляет свои и европейские банки не вкладываться, не инвестировать, не покупать ценные суверенные бумаги России.

Некоторые европейские банки заявили, что раз прямого запрета нет, то они попытаются принять участие в этом аукционе, но некоторые банки боятся такой ситуации. Потому что в свое время Америка выставила достаточно большие штрафы банкам, которые во время санкций против Ирана финансировали и вкладывали туда.

— Там был официальный запрет?

— Да, там был официальный запрет, а здесь — рекомендации.

— А что мы собираемся размещать? И какой предполагается объем заимствований?

- Государство хотело бы получить как минимум три миллиарда в любом случае. Вероятно, оно их получит. По крайней мере, китайские банки точно будут принимать участие, часть европейских банков примут участие в этом аукционе.

Процентные ставки в зависимости от количества участников могут быть выше или ниже, но в любом случае это от 4,25 до 4,75 процентов годовых. Достаточно высокая ставка для европейского или американского рынков, вообще для мирового рынка.

Безусловно, потребность в деньгах обусловлена в том числе тем, что России сейчас придется судиться. Она уже начинает в этом плане действовать в Лондонском суде по взысканиям с Украины. Я уверена в том, что нам удастся эти три миллиарда отсудить, но с получением возможны проблемы. Конечно, мы когда-нибудь их получим, но, видимо, не очень быстро.

— Какие механизмы есть для этого на международном уровне? И какова практика?

— Безусловно, если будет объявлен дефолт, то взыскать практически ничего не удастся. Но есть другие пути. Например, в счет долгов по "Юкосу", например, некоторые страны арестовывали российские активы за рубежом. Методы воздействия, безусловно, есть, механизмы существуют. Украина имеет за рубежом многие активы. Есть и способы взыскания. Можно и нужно действовать по-разному.

И в любом случае, если судом будет принято решение о выплате долга, для Украины важно будет погасить этот долг. Иначе у нее будут ограничения по получению денег из МВФ и так далее. Напомню, что Россия ведь шла навстречу, предлагала вариант по реструктуризации. Но Украина встала в позу.

Конечно, отношение Украины к России в последнее время очень своеобразное. Они пытаются максимально откреститься от России, хотя без России, мне кажется, Украине развиваться практически невозможно.

— На какие практические цели мы хотим занять средства на внешнем рынке? Должно ли государство четко их обозначить перед международным сообществом и своим населением?

— Бывают разные варианты. Государство чаще всего берет в долг для того, чтобы покрыть какие-то текущие обязательства, уже имеющиеся текущие долги, сделать необходимые выплаты. Агентства дают сейчас России не очень высокий рейтинг, но с другой стороны, у нас сумма внешнего долга — очень незначительная. Она составляет порядка 18 процентов ВВП. Россия — понятный заемщик, вероятность дефолта практически отсутствует.

Потенциальные кредиторы уверены, что Россия вернет долг и выполнит все обязательства. В этом плане рисков у заемщиков практически нет. И процентные ставки достаточно интересны. Даже по сравнению со странами, у которых инвестиционный рейтинг выше, чем у России, например, Испанию или ЮАР, наши бумаги более привлекательны. Потому что у этих стран более высокий внешний долг и меньше вероятность погашения.

— Насколько сильно влияет на это политика?

— Политика, конечно, здесь играет большую роль, часто определяющую. Когда мы эти три миллиарда предоставили, это было больше по политическим мотивам — нам нужно было поддержать экономику Украины в тот момент. Мы надеялись, что не будет тех ситуаций, которые произошли в дальнейшем. Мы видим, что это больше политика, чем экономика.

С экономической точки зрения, предоставить заем России было бы достаточно выгодно. Но есть давление Америки, что это якобы обход санкций, поскольку денежные средства, которые Россия получит, она может вкладывать, в том числе, в Крым. Может быть, будут вложения в компании, против которых тоже есть санкции.

Корпоративные долги

— Корпоративный долг страны как-то соотносится с суверенным? Охотно ли работают с российскими компаниями зарубежные банки?

— До санкций в этом вообще вопросов не было. Крупные компании и банки постоянно выходили на рынок внешних заимствований и имели очень выгодные и длинные денежные средства. Но потом и кроме санкций сложилась сложная ситуация. Рухнул рубль, снизилась цена на нефть, произошла сумасшедшая долларовая инфляция. Это как раз привело к тому, что некоторым компаниям было очень трудно вернуть те долги.

Компаниям, против которых нет санкций, безусловно, работать гораздо проще. Потому что они уже там заемщики — ни один раз, они достаточно долго работают на международном рынке заимствований. Безусловно, денежные средства, которые привлекаются на Западе, имеют более низкие процентные ставки, и это — более длинные денежные средства. Ведь основная проблема для российского бизнеса сейчас — это как раз отсутствие длинных и недорогих денег.

Сейчас процентные ставки в российских банках чрезвычайно высоки для бизнеса. Длинных денежных средств вообще практически нет, а на инвестиционные проекты всегда нужны длинные деньги. Невозможно за счет коротких денег вкладываться в длинные проекты.

Сейчас ситуация улучшается, более стабильным становится рубль. Если и существуют колебания, то они уже не катастрофичны, как это было в прошлом году. Безусловно, самый тяжелый период все-таки пройден, и теперь банки и крупные компании все-таки пытаются выходить на рынок западных заимствований. Получить им немножко проще, потому что они привлекаются уже под конкретные проекты, которые понятны. Есть анализ финансового состояния и отчетность.

Как компаниям, так и государству не всегда надо накопительствовать, иногда надо тратить. Потому что как раз деньги, которые тратятся на инфраструктуру внутри России, в модернизацию производства, приносят выгоду, которая перекрывает проценты. Эти деньги дают реальный эффект и стимулируют развитие. Если бы мы раньше хорошо вложились в развитие сельского хозяйства, то санкций совершенно не почувствовали бы.

У нас была бы эффективно развивающаяся экономика. Ведь был же период, когда машиностроение развивалось. А потом и персонал не готовили, и сами люди не шли на инженерные специальности. Готовили только юристов, экономистов и менеджеров, и все только ими и хотели стать. А сейчас мы столкнулись с тем, что на производстве не хватает инженеров, слесарей, механиков…

Сейчас нам приходится туда быстро-быстро вкладываться, несмотря на то, что мы находимся в режиме санкций. А зачем нужно было доводить до такой ситуации? Надо было раньше занимать на выгодных условиях и вкладывать как раз в то, чтобы наша промышленность могла быть конкурентоспособной. Ведь можем же. Но мы хорошо жили на нефтедолларах, и власти считали, что не надо ни о чем беспокоиться.

Хотя еще кризис 1998 года показал, что надо вкладываться в развитие. Этого не было сделано, и опять ситуация вернулась достаточно быстро. То же самое было в 2008 году, теперь — опять все то же самое. Мы не подумали о том, что все-таки надо. А когда столкнулись с санкциями, уже невозможно получить дешевые деньги. И нефтедоллары не могут обеспечить нам внутренние развитие.

Подготовил к публикации Юрий Кондратьев

Беседовала