ЦБ командует: "Вперёд!" А сам, конечно, отстаёт?

Дела у коммерческих банков в России идут хорошо, и даже слишком. В 2021-м у них ожидается рекордная прибыль. Центробанк это настораживает. Послабления к участникам рынка, связанные с пандемией, уходят в прошлое. Усиливается конкуренция на рынке кредитования, в мире всё больше апологетов "зелёного" финансирования. ЦБ советует нашим банкирам отказаться от старых привычек и смело смотреть в будущее.

В своей речи на прошедшем на днях в Сочи форуме "Банки России — XXI век" глава Центробанка Эльвира Набиуллина не обошла вниманием традиционную тему инфляции. Ссылаясь на эту вечную российскую напасть, регулятор с начала года поднимал ключевую ставку 5 раз — с 4,25 до 6,75 процента. Выросшие цены на товары повседневного спроса спровоцировали рост инфляционных ожиданий, вдобавок низкие ставки по депозитам и кредитам подталкивали людей больше тратить, считает Набиуллина. И если пустить дело на самотёк, мы можем получить инфляционную спираль.

Однако ЦБ обещает, как говорится, держать руку на пульсе: на ближайших заседаниях Совета директоров Банка России не исключены ещё "несколько шагов повышения ставки". А её возврат к нейтральному уровню произойдёт лишь в том случае, когда будет замечено "устойчивое замедление инфляции".

Примечательно, что разгону инфляции в немалой степени способствует быстрый рост необеспеченного потребкредитования. Банки видят в этом лёгкий способ заработать, вопреки предостережениям регулятора: когда рост кредитов обгоняет рост доходов населения (которого нет), возникают системные риски. В качестве противодействия ЦБ увеличивает надбавки к коэффициентам риска по потребкредитам, что влияет на нормативы достаточности капитала банков. Глава ЦБ даже предпочла бы применить прямые количественные ограничения, с тем чтобы банки не увеличивали нагрузку на капитал и "могли бы направлять капитал на кредитование компаний, включая МСП, или ипотеку".

Руководство ЦБ говорит сегодня о курсе на "поведенческую перезагрузку" банковского сектора, на ответственное и честное ведение бизнеса во имя поддержания доверия на финансовом рынке. Поведенческий надзор будет у регулятора приоритетом номер один на ближайшую перспективу, так как у нынешних банкиров "границы того, что такое хорошо и что такое плохо" всё еще очень сильно размыты. Все стандарты и требования к продажам финансовых продуктов установлены для банков сверху, а не ими самими. Это является признаком некоторой незрелости банковского сообщества, считают в ЦБ.

"Банки должны перестать вводить заёмщиков в заблуждение, скрывать информацию об условиях продуктов, о правильном размере полной стоимости кредита для заёмщика, прекратить навязывать дополнительные условия и продвигать сложные решения для неквалифицированной аудитории, — заявила Эльвира Набиуллина. — Я хотела бы особенно заострить внимание на том, что для нас сейчас борьба с недобросовестными практиками на рынке, которая есть, это приоритет того же уровня, как несколько лет назад было очищение банковской системы от слабых и вовлечённых в сомнительные операции игроков".

Цифра, экосистемы и "зелёный камуфляж"

Цифровизация

Перемены в глобальной конъюнктуре, связанные с модернизацией экономики, технологической и экологической трансформацией, стучатся к нам в дверь. Банковский сектор не может откладывать ответ на новые вызовы до лучших времён, пытаясь "выехать" на текущей бизнес-модели. Эльвира Набиуллина призвала банки активно вовлекаться в проекты, которые способствуют долгосрочному экономическому росту, повышению производительности, развитию человеческого капитала. По её словам, Центробанк готов работать "над уточнением регуляторных требований" в тех областях, где этого требуют структурные изменения в экономике.

Такой гибкий подход был бы уместен, например, в вопросе снижения климатических рисков и обеспечения энергоперехода. Регулятор стремится — при участии правительства — направить фокус усилий на трансформацию "коричневых" компаний в "зелёные". Сложность в том, что затраты для компаний увеличиваются уже сейчас, а позитивный эффект проявится с задержкой, когда риски ESG (ответственного инвестирования с учётом экологии, социального развития и корпоративного управления) реализуются в полной мере.

По сути, речь идёт о стратегическом инвестировании в будущее в условиях высокой неопределённости. Перед ЦБ стоит задача учёта этих климатических рисков: необходимо, с одной стороны, предоставить стимулы для кредитования "зелёных" и адаптационных проектов, с другой стороны, не допустить так называемый greenwashing ("зелёный камуфляж") и не сформировать "пузырь" на рынке "зелёного" финансирования.

В руководстве ЦБ критикуют легкомыслие и недальновидность тех банков, которые не инвестируют в свою цифровую трансформацию — а она неизбежна. По словам Набиуллиной, есть невероятно инновационные банки (и не только крупные), которые становятся ядром экосистем. С развитием новых технологий усиливается конкуренция не только между банками, но и между банками и финансовыми или даже нефинансовыми организациями. При этом регулятор приветствует такую конкуренцию и готов запускать финансовые сервисы организаций, если они снижают стоимость услуг и повышают комфорт для конечного потребителя.

Экономика России в стагфляционной ловушке

Сергей Глазьев

Высказывания главы ЦБ о том, что требуется "переосмысление фундаментальной роли банков в развитии экономики России", не могут не вызвать поддержку. Отрадно, что особый упор делается на потенциальный вклад банковского сектора в устойчивый рост экономики. Набиуллина, обращаясь к банкам, пытается как бы пробудить у банкиров разумный эгоизм и инстинкт самосохранения. Если всё будет продолжаться в таком инерционном ключе — невысокие темпы роста экономики, отставание по технологиям — банковская маржа будет стагнировать и снижаться. Поэтому будущее банков зависит в том числе и от благополучия реального сектора.

Удивление вызывает только запоздание, с которым к нашему мегарегулятору приходит осознание таких важных истин. Многие эксперты на протяжении длительного времени жёстко критикуют руководство Центробанка за политику, потворствующую интересам спекулятивного капитала в ущерб реальному сектору экономики. "Бескомпромиссная" борьба с инфляцией путём неумеренного повышения ставки рефинансирования играет тут не последнюю роль.

Как отмечает экономист, академик РАН Сергей Глазьев, в 2014 году Банк России на фоне санкций вместо понижения цены денег в кризисной ситуации повысил процентные ставки, отпустил рубль в свободное плавание и "сбил российскую экономику с траектории быстрого роста в стагфляционную ловушку". Из-за решений, принятых тогда, накопленные к настоящему времени потери ВВП составляют более 25 трлн рублей, инвестиций — 10 трлн рублей, утверждает Глазьев. Банки фактически прекратили кредитование вложений в основной капитал. Политика ЦБ привела к тому, что банки переключились на кредитование торговых и спекулятивных операций, а население подсадили на долговой крючок.

Экономический потенциал России скован: производственные мощности загружены на 60% (в высокотехнологическом машиностроении — едва ли на треть), скрытая безработица свидетельствует о не менее чем 20%-ном кадровом резерве, из страны выводятся десятки миллиардов долларов в год. При грамотной кредитной политике можно было бы обеспечить до 10% ежегодного прироста ВВП и наращивание инвестиций до 20%, утверждает Глазьев.

Требуется "самая малость": вернуть в экономику изъятые за последние 5 лет триллионы денег в виде целевых долгосрочных низкопроцентных кредитов предприятиям и институтам развития, перейти к стратегическому планированию, чтобы главной функцией ЦБ было не обслуживание валютно-финансовых спекулянтов, а максимизация капиталовложений, и обеспечить среднесрочную стабилизацию курса рубля. Поэтому, когда руководство ЦБ говорит о желании, чтобы "банковский бизнес развивался и приносил пользу экономике", почему-то на ум приходят слова классика: