Хозяйка картонного домика

Наталья Хайртдинова всю зиму прожила в картонной коробке, которую называет домом...

Пенсионер Павел Никитович Головко имеет привычку выгуливать собаку на заброшенной стройке спорткомплекса, что неподалеку от Боровецкого леса. На днях во время такой прогулки навстречу его питомцу выскочила другая собака. Бывший охотник почуял: где-то рядом хозяин. Из-за свай, возвышающихся над сугробом, показалась женщина. Миловидная такая дамочка в шляпе, шубке и кокетливо повязанном шарфе. «Что вы тут делаете?» — поинтересовался пожилой человек и услышал: «А я тут живу».

...Павел Никитович и его дочь Ольга вели меня, корреспондента «Вечерки», по извилистой тропе к жилищу новой знакомой. На полдороге нас лаем встретила собака. «Это Лиза. Смотрите-ка, как свои владения защищает», — заметила Ольга. И вправду, похоже на то, что мы ступили на чью-то землю. Тропинка с этого места была тщательно подметена. Не к каждому деревенскому дому ведет такая аккуратная ровная дорожка. А тут — картонная «изба». На фоне этого странного сооружения я и увидела Наталью Хайртдинову. Эта женщина действительно не производила впечатление обитательницы дна. Тем не менее, последние десять месяцев она — лицо без определенного места жительства.

В Челны в далекие 70-е годы Наталья приехала из-за квартиры. Работала на стройке. После того как вышла замуж и родила дочь, стала швеей-надомницей. Но жизнь как-то не заладилась. С мужем развелась, двухкомнатную квартиру разменяла. В новом жилище, по словам Натальи, они тоже не обрели покой. В квартиру стали наведываться какие-то темные личности. Намеки, угрозы, нападки сделали свое дело. Мать с дочкой решили на время уехать из города. Наталья отдала ключи от квартиры бывшему мужу, села на поезд и, казалось, закрыла печальную страницу своей жизни. Не тут-то было. Выяснилось, что мудрость «хорошо там, где нас нет» имеет вполне жизненные корни. Где только не побывали Хайртдиновы, как только не приходилось зарабатывать на жизнь — и коров доить, и камни ворочать. Дочери в конце концов это надоело и она уехала к родственникам отца в Башкирию. А Наталья вернулась в Челны.

Никто, естественно, здесь ее не ждал. У бывшего мужа была уже другая семья. Не оказалось и ключей, которые горе-путешественница доверила ему. Объяснение звучало просто: «Пришли люди и отобрали». Кто, как, по какому праву? Наталья пыталась найти ответы на эти вопросы. Ходила к «себе» в квартиру — не пустили. Обратилась в ЖЭК, там не нашла никаких следов беззакония — выписана по решению суда. Зашла в канцелярию гражданского суда — в архивах никакого упоминания о себе не обнаружила.

Все это время она жила на улице. Точнее, в кустах, обернувшись в пленку на случай дождя. Кстати, летний ливень и загнал ее на стройплощадку возле Боровецкого леса. Плиты укрывали от сырости, но не от холода. Наталья стала собирать картон, обрывки пленки и... сшила из этого себе дом. Внутри него уютно – занавески, картонные «коврики» на полу, кусочки обоев и даже «картина» в виде полиэтиленового пакета на стене. Здесь же устроены стол и лежак, покрытый стеганным одеялом. Его Наталье принесли сердобольные женщины-«моржихи». Они же иногда кормят ее. Наталья еще собирает и сдает бутылки. На таком прокорме и продержалась зиму. Слава богу, не было лютых холодов. Хотя морозы в январе все-таки были. Наталья призналась, что в особо холодные ночи просто не спала — ходила вокруг шалашика. Если не было мочи терпеть — зажигала одну из свеч, которые приносили ей женщины. «А я им варежки вязала», — говорит обитательница картонного дома, подчеркивая тем самым, что не такая уж она законченная попрошайка.

Собака Лиза прибилась к Наталье перед самым Новым годом. Кроме теплой шерсти у нее есть еще одно достоинство — зычный голос. Правда, Лизкин лай пугает не всех. На картонное жилище изредка нападают. То подростки вздумают поджечь домик, то обколотому наркоману захочется «женской ласки». Как ни странно, все плохое происходит днем. В таких случаях Наталья во всю мощь своего слабого голоса кричит: «Помогите!» Пока этим и спасалась. Но может статься, на ее клич когда-нибудь никто не откликнется...

«Вечерка» попыталась помочь женщине. Мы на редакционной машине отвезли ее в дом ночного пребывания. Правда, оказалось, туда беспаспортных не принимают. Попросили пройти процедуру установления личности, отбыв две недели в приемнике-распределителе. Наталья задумалась, а потом сказала: «А как же моя собака, вещи, дом? Нет, я не готова». И вернулась в свою хибару. «Восьмимартовского» хэппи-энда не получилось. Но все же хочется верить: женщина, которая в неимоверно тяжелых условиях пытается сохранить человеческое достоинство, найдет в себе силы вернуться в общество.

Эльвира Мухаметдинова

«Вечерние Челны»