«Автограф века». Книга, возраст которой – 1887 лет

В Государственном литературном музее идет выставка автографов и рукописей из архива издательства «Автограф века». Посетители могут увидеть уникальное собрание текстов, написанных патриархами отечественной культуры: от Чингиза Айтматова, Беллы Ахмадулиной, Андрея Битова до Сергея Юрского и Юрия Яковлева. Более пятидесяти человек, на именах которых выросло не одно поколение россиян, в течение трех лет готовили к изданию объемный коллективный труд, серию книг воспоминаний под общим названием «Автограф века».

Фото: «Автограф века». Книга, возраст которой – 1887 лет

Предварительно каждому из них было предложено написать краткое обращение к читателям, а также предоставить издательству портретную фотографию. Весь этот материал был сверстан и отпечатан.

Каждый герой книги получил по 250 листов с полиграфически воспроизведенным текстом и портретом. Предстояла большая работа – на каждом листе поставить подпись… На вопросы отвечает директор издательства «Автограф века» Юрий Панков:

- Так повелось, что большинство отечественных издательских проектов – копия зарубежных. На Западе что-нибудь подобное пробовали делать?

- Наш проект абсолютно оригинальный. О том, что таких книг еще никто не выпускал, я на этапе разработки концепции мог только предполагать. Проверял через интернет, через знакомых библиофилов. Даже к Сотби и Кристи обращался, не было ли у них на торгах чего-то подобного.

В какой-то момент понял: все чисто, дорога совершенно непроторенная, можно начинать. Ну а после того, как вышла первая книга, её уникальность и неповторимость была признана всеми. Ко всему прочему это документально подтвердили специалисты крупнейших библиотек мира – американского конгресса и нашей Российской государственной библиотеки, которая в феврале 2007 года ко всему прочему объявила «Автограф века» национальным достоянием.

- Аналогичные книги выпускать планируете?

- «Автограф века» это не только название первой книги, в результате давшей название целой серии. Это технология. И не только полиграфическая. Чтобы выстроить производственный процесс, нам пришлось отталкиваться от собственной фантазии, какой должна быть эта книга.

Для начала мы представили фолиант, содержащий откровения, а также живые автографы, обычной перьевой ручкой поставленные великими современниками, жившими в один и тот же период нашей относительно недавней истории. Дмитрий Шестокович, Любовь Орлова, Лев Ландау, Анна Ахматова, Юрий Гагарин, Пётр Капица, Лев Яшин, Константин Симонов, Галина Уланова…

Только сложные обстоятельства внутренней жизни нашей страны помешали бы сделать такую книгу в ту эпоху. Но если бы такая книга сейчас лежала вот прямо перед нами, на столе… Цены ей бы не было! И мы стали просчитывать всю возможную технологию её производства в обратной последовательности, от финала к началу. Во времени и деньгах, соответственно. В деньгах – потому как проект на сто процентов коммерческий и не спонсорский. (Государство же в такие длинные истории у нас не вкладывается...) И во времени – потому, что средний возраст нашего героя на тот момент составлял 74 года.

Кстати, общий возраст наших героев сегодня – 1887 лет, а средний возраст каждого – уже 76. И нам очень хотелось, чтобы книга не просто вышла с их литературными портретами и автографами, но и ещё при жизни каждого из них. Это не цинизм. Это правда.

Все просчеты закончились простейшим выводом: требуется индивидуальная работа с каждым героем, необходимо воодушевить на участие в длинном проекте и на неопределённое время отдаться совместной работе, состоящей из множества этапов, одни из которых можно характеризовать как чисто технические, другие – высокоинтеллектуальные, а третьи – просто физически тяжёлые.

- Вообще человека сложно заставить делать что-то такое, что не принесет ему явную практическую пользу.

- Если же иметь ввиду, что нам приходится обращаться к людям всей своей жизнью продемонстрировавшим бескорыстное служение общественным интересам, проблема усугублялась. Их первая реакция: мы люди немолодые, бесконечно занятые, обременённые большим количеством забот, вниманием к себе со стороны публики и в такие игры играть не станем.

Приходилось по долгу разговаривать, убеждать, уговаривать, объяснять, что книга «Автограф века» – не забава издателей. Каждому герою надо было объяснять, что детали и события из их жизни уже так или иначе стали достоянием отечественной истории. Нам требовалось другое – их откровения по самой острой проблематике: глобальные катастрофы и трагедии, выпавшие на долю нашей эпохи, зёрна зла, которые страшными преступлениями и людскими бедами прорастают сегодня на наших глазах. Чтобы быть убедительней, нам даже пришлось пойти таким путем. Взяли десять заповедей. Выстроили их списком.

Выяснилось, что практически на каждую заповедь находятся греховные дела, сложившиеся для наших современников в абсолютно нормальные дела и поступки. Клонирование живых существ, фетальная терапия, эвтаназия, однополые браки, их регистрация гражданскими властями и церковью, распространение магии, астрологии, сатанизма…

Все эти явления стали фактом сегодняшней жизни не одномоментно. Зёрна, из которых они произросли, были брошены не вчера, а, как это ни удивительно, именно в тот самый период второй половины XX века, когда герои книги «Автограф века» были на подъёме своей профессиональной карьеры, общественной активности, совершали те самые выдающиеся поступки, благодаря которым, собственно, и заслужили общественное признание.

- Как проходил сам процесс подписания листов с ообращениями?

- С каждым героем нашей книги пришлось все это обсуждать, постепенно делая их своими единомышленниками. А что касается предложения подписать листы, предшествующие в книге интервью с каждым персонажем, то здесь было и есть только одно объяснение: всяческие мемуары очень скоро оказываются забытыми на книжных стеллажах. Но книга воспоминаний с настоящими автографами живёт несравнимо дольше.

С точки зрения книгоиздания самым сложным этапом и в то же время наиболее интересным был именно процесс проставления автографов. Каждому герою предстояло подписать 250 листов с его фотографией и репринтно воспроизведенным обращением к читателям. В идеале, создавая экспериментальную книгу, такой работой предполагалось бы заниматься в перчатках. С каллиграфической точностью, выводя буквы на бумаге. Но попробуй добиться этого от семидесятичетырёхлетнего (в среднем!) человека.

Представьте такую картину... Первые листы подписываются аккуратно, по центру листа. Буквы очень разборчивые. Чётко прописаны всякие там завитушки, штрихи и прочие индивидуальные «загадки». Но скоро рука начинает уставать. Подпись становится небрежней. Автограф начинает «гулять» от края к краю листа.

От сильного нажатия пером в бумаге продавливаются глубокие борозды, передающиеся на лист, что лежит снизу. Попытка ускорить процесс приводит к небрежности и вылету «хвоста» подписи – особенно у тех, кто пишет размашисто – за границу листа. В нашем случае такой «брак» был самым опасным: ведь на этапе переплета всю книгу с таким вот листом, глубоко вшитым в корешок, предстоит обрезать. (Не пройдётся ли нож по «кривому» автографу!)

…Ладони потеют. Пальцы соскальзывают с шариковой ручки и на бумаге остаются отпечатки. Здесь же сплошь и рядом следы то от ремешка часов, то от браслета или перстня. При складывании готовых листов в стопку непросохшие чернила грозят размазаться, и к тому же испачкать тот лист, что потом кладется сверху, и таким образом испортить весь труд. И так 250 раз… Работа постоянно прерывается, то желанием размять руки, то необходимостью ответить на телефонный звонок. А то и просто поговорить захочется.

Не каждую автограф-сессию удавалось проводить в один приём. Достаточно сказать, что Чингиз Айтматов прерывал эту работу на несколько месяцев, улетая по делам в Брюссель, подписывая часть листов за столом посла Киргизии в Бенилюксе. А завершал этот процесс уже по возвращении в Москву, опять же в киргизском посольстве. И к тому же в свой день рождения, 11 декабря 2005 года.

Тем не менее, у кого-то весь этот процесс занял совсем немного времени: вратарь Третьяк, например, подписал все листы за сорок минут. Стопятилетнему художнику Борису Ефимову потребовалось два часа. Михаил Пуговкин подписывал неделю, а Анатолий Карпов – три месяца. Подписные листы приходилось доставлять, как уже было сказано, Чингизу Айтматову – в Брюссель, Борису Стругацкому, и Олегу Басилашвили – в Санкт-Петербург. А к Пьехе вообще пришлось ездить едва ли не на берег Ладоги.

Стоит ли говорить, сколь бесконечно много хлопот было связано с транспортировкой листов, их хранением, сортировкой и комплектацией для каждой из двухсот пятидесяти книг, последующей передачей «на ответственное хранение» переплетчикам и т.д. и т.п. Каждая автограф-сессия документировалась. Обязательно делалась подробная фотосъемка. В некоторых случаях при согласии героя выставляли и видеокамеру. Так что каждая глава книги, посвященная тому или иному герою, кроме уникального листа с автографом, сопровождается своего рода маленьким фотоотчётом – фотографией с фрагментом автограф-сессии.

- Рассказывают о какой-то криминальной истории, связанной с «Автографом».

- Без ЧП не обошлось. Вечером 31 декабря 2005 года в одну из комнат издательства, заставленную сейфами, залез вор. Орудовал он, судя по всему, чем-то вроде фомки, пытаясь найти какие-нибудь ценности, или дорогую технику. Удалось же ему вскрыть лишь маленький сейфовый шкафчик. Остаётся только гадать, сколь велико было разочарование жулика, когда за открывшейся дверцей обнаружились просто пачки бумаги, перемотанные скотчем… В расстройстве, незванный гость ушёл, прихватив десять коробок конфет и… шоколадного зайца. Знал бы он, с какими такими пачками бумаги имел дело!

В среднем на работу с каждым героем первой книги ушло около двух месяцев. Всего же весь производственный цикл – от первого автографа до выхода книги из переплета – составил год.

Но после выхода первой книги вдруг стали раздоваться звонки. Мы и не ждали, что, к примеру, Людмила Зыкина, которой мы отвезли листы на подпись аж год назад вот, наконец, только-только закончила их подписывать. Таже история повторилась с Калягиным. Потом вдруг позвонила супруга Караченцова и спросила: может ли Николай Петрович попасть во второе издание.

Так что следующая книга стала рождаться сама собой... И мы поняли, что останавливаться в этой истории на 25 героях нельзя. И вот уже заканчиваем работу над второй, с другими 25 именами. К сожалению, процесс подготовки каждой нашей книги всегда сопряжен с тревожными волнениями за здоровье героев. И мы всегда рискуем не успеть. За два последних года из жизни ушли три человека, активно работавших над созданием второй книги, и все же успевшими завершить свою часть: Михаил Александрович Ульянов, Тихон Николаевич Хренников и Наталья Юрьевна Дурова.

В Литературном музее в Трубниковском переулке (д. 17) мы выставили все рукописи, которые накопились за годы работы. Это не только листы с автографами, но и черновики тех обращений, которые они предварительно писали. Очень интересный материал. Со следами размышлений. А иногда и с ошибками – черновики ведь... Поскольку тиражи у нас по нынешним меркам мизерные, решили все это показать тем, кто любит и ценит нашу культуру. Пусть приходят и читают. И детей обязательно приводят.

Читайте еще в разделе "Культура".