Евгений Шварц: Поток чувств кровью из горла

Культура » История культуры » Личность в культуре

Неправда, что в России нет своего сказочника, каковыми были Шарль Перро во Франции, Андерсен в Дании и аж целых два брата Гримма в Германии. У русских есть сказки Пушкина и Афанасьева, а один из последних великих сказочников умер 55 лет назад. 15 января 1958 года в Ленинграде скончался советский писатель, драматург и добрый сказочник Евгений Львович Шварц. Скорее, он был продолжателем театральных сказок в духе Карло Гоцци. Когда мы слышим фамилию драматурга, вспоминаем не только его оригинальные сказки "Обыкновенное чудо" и "Дракон", но и сделанные им замечательные переложения: "Золушка", "Красная Шапочка", "Снежная королева", "Тень".

Фото:

Первенец Женя родился в семье Льва Борисовича (Васильевича) Шварца и Марии Федоровны Шелковой. Это событие произошло 9 (21) октября 1896 года в городе Казани. Столица Татарстана не оставила следа в памяти будущего литератора, поскольку родители вскоре переехали в южные губернии Российской империи. Но в Национальном архиве Республики находятся документы, проливающие свет на происхождение Евгения Шварца. То, что мама из православной русской семьи, сомнений ни у кого никогда не вызывало, а вот насчет отца-выкреста приходилось слышать разное. Например, что православие Лев Шварц принял по расчету, чтобы жениться на православной девушке. Действительно, незадолго до заключения брака, отец будущего советского сказочника крестился в Михаило-Архангельской церкви города Казани. 18 мая 1895 года его нарекли Львом, а по восприемнику он получил отчество Васильевич. Итак, Лев Беркович (Борисович) стал именоваться Львом Васильевичем Шварцем.

Его сын Женя был крещен еще младенцем, а на первое причастие в православный храм его отвела бабушка по материнской линии. Это событие навсегда запечатлелось в душе писателя. "Я православный, следовательно, русский. Вот и все", — написал о себе Евгений Шварц. Он не скрывал своей веры даже в те годы, когда об этом многие предпочитали молчать. Евгений Львович дружил с академиком Владимиром Ивановичем Смирновым, знаменитым математиком, ездившим каждую субботу из Комарова в Никольский морской собор к всенощной, с сыном владыки Луки — Михаилом, известным патологоанатомом, священником Иоанном Чакой, служившем в кафедральном Никольском соборе. Вместе с супругой Екатериной Ивановной они слушали еженедельные проповеди архиепископа Сан-Францисского Иоанна (Шаховского) в передачах "Голоса Америки".

Перед смертью он исповедовался и причастился Святых Христовых Тайн. Соборовал Е. Л. Шварца известный ленинградский священник отец Е. В. Амбарцумов. Над могилой Шварца на Невской дорожке Богословского кладбища возвышается белый мраморный крест, воздвигнутый во времена очередного всплеска антирелигиозной кампании. О том, что Евгений Шварц был верующим человеком говорят, прежде всего, его произведения. К тому же он никогда не был показушником. Даже писателем себя стеснялся называть: "Вслух можно сказать: "Я член Союза писателей". Потому что это есть факт, удостоверяемый членским билетом, подписью и печатью. А писатель — слишком высокое слово…" И не из-за скромности, а из пиетета к Слову, которое, как известно, "было у Бога, и Слово было Бог".

Как-то в детстве, отвечая на извечный материнский вопрос, кем он станет, Женя ответил: "Романистом". "В смятении своем я забыл, что существует более простое слово "писатель"… Но я… не сомневался, что буду писателем", — писал Шварц, уже будучи писателем. И все-таки к литературе Шварц, по его собственному признанию, "подходил от избытка уважения на цыпочках, робко улыбаясь". Впоследствии оказалось, что Евгений Львович шел к сказке. Одно время он работал литературным секретарем у Корнея Чуковского, автора замечательных книг для детей. А кто-то очень верно заметил, что нет ничего более трудного, чем писать детские книги. Однажды школьник Женя Шварц стоял у входа в кинотеатр, мимо проходил отец с каким-то своим знакомым. Тот погладил мальчика по голове и сказал: "Счастливый возраст! Никаких забот!…" "Я с негодованием посмотрел на него! — вспоминал взрослый Шварц. — В этот момент я испытывал страшные душевные терзания, потому что никак не мог решить — идти ли мне в кино, или отправиться домой и сесть делать уроки".

Евгений Шварц писал сказки не только для детей. Подобно Шарлю Перро, чьи переработки народных сказок предназначались для придворных Короля-Солнца, сказки Шварца тоже были для взрослых. По крайней мере, для юношества. Произведения Шварца ставили на сцене и снимали на кинопленку выдающие режиссеры. И не только "взрослые", а такие всеми любимые режиссеры-сказочники, как Александр Роу и Александр Птушко.

Без оригинальных пьес Шварца уже невозможно представить себе отечественный театр. А с каким мастерством им обработаны чужие сюжеты! Лучшую "Золушку", нежели фильм-сказку с Яниной Жеймо, невозможно себе и представить. Когда часть блогосферы начала ворчать по поводу раскрашивания черно-белых кинолент и какой-то чудаковатый блогер даже предложил переснять "Золушку" с другими актерами и сюжетом, многие решили — это будет уже пародия, а не искусство.

Шварц-драматург не касается вопросов сиюминутной политики, не рассуждает о религии. Думается, не только по цензурным соображениям. Автор и его персонажи задаются вопросами, которые принято называть "вечными" — любовь, совесть, мораль, добро и зло. "Сказка рассказывается не для того, чтобы скрыть, а для того, чтобы открыть, сказать во всю силу, во весь голос то, что думаешь", — говорит Шварц в прологе к одной из своих сказок для взрослых. Когда зритель приходит на спектакли Евгения Шварца, он должен знать, что как только поднимется занавес, на него тотчас же "дымящейся кровью из горла" хлынут вечные чувства.

Читайте самое интересное в рубрике "Культура"