Герой дня в смокинге,

или О ценностях истинных, непреходящих

Формирование среднего класса в России — нет сегодня темы моднее. Вот кто, наконец, создаст нормальную рыночную экономику, поднимет производство, заполнит социальную пропасть между финансовыми воротилами и голодными шахтерами, решит вопросы занятости, наполнения бюджета страны и отдельных семей — в общем, все проблемы, какие только есть и какие никто другой решить до сих пор не управился.

Это, конечно, верно. И речь идет даже не о государственной политике. Кто из нас, обыкновенных людей, отказался бы стать представителем этого самого среднего класса! Собственное дело, независимость, доход, который зависит только от тебя, ощущение своей нужности обществу и уверенность в будущем — кто же будет против?

Казалось бы, экая удача — наконец-то устремления народа и властей совпадают. Одна закавыка: разница во времени. У нас желание пробиться в этот самый средний класс возникло лет этак 8—10 назад.

С зарплатой и тогда, в конце 80-х, было плохо. Но хорошо было еще с идеями и энергией. Первые банки создавались, конечно, не нами, а вот в первые кооперативы шли обычные люди, наши коллеги. Это была постоянная тема кухонных разговоров — как можно развернуть свой бизнес, начав с малого и постепенно переходя ко все более масштабным проектам. Мы все готовы были ночами не спать, вкладывать последние деньги, лишь бы дело пошло.

К счастью, многие не прорвались сквозь чиновничьи барьеры. Тем же, у кого энергии было больше, повезло меньше. Мы остались сострадающими наблюдателями. А особо активным пришлось самим столкнуться с необъятными государственными налогами, штрафами за то, что на огнетушителе краска облезла, с подозрительностью покупателей, которые не могут поехать на завод и узнать, из чего там делается зеленая колбаса, зато могут спросить у частника, из чего он делает бутерброды с рыбой, и, конечно, с криминальными наездами, поглощающими не только последние деньги, но и последние нервы.

Как заработать?

Абсолютно законно заработать сколько-нибудь приличные деньги в нашей стране практически невозможно. Я уж не говорю об аферах на сотни тысяч и миллионы долларов. Ведь аферами они становятся, когда заканчиваются. А начинаются они как масштабные экономические проекты, типа продажи российского урана Америке, для чего нашей стороне потребовалось непосредственное участие бывшего сотрудника журнала для мужчин “Пентхаус”. Трудно себе представить, чтобы это проскакивало мимо внимания властей.

Возьмем менее откровенные случаи. Скажем, в конце 80-х доходным делом был реэкспорт “Жигулей”. Но, во-первых, машины в этой схеме вывозились за границу, чтобы избежать отечественных налогов, действительно неоправданных размеров. А во-вторых, может, кто помнит, что тогда перегонять автомобили было смертельно опасно. И не столько из-за обычных шоферских проблем, сколько из-за вездесущих бандитов. Легендарная “коробочка”, когда машину притирают к обочине, запирают двумя автомобилями, а дальше — как повезет, вызывала такой страх, что водители предпочитали гнать вперед совершенно безоглядно. Они предпочитали разбиться в дорожной аварии, чем общаться с бандитами. Даже дорога из Шереметьево до Москвы требовала мужества. Что уж говорить о более дальних путях и тем более пересечении границ...

Но даже если удастся избежать криминальной “крыши” (иногда это действительно удается), то остаться совершенно законопослушным бизнесменом и при этом получать пристойную зарплату все равно не получится. Самое распространенное правонарушение — уклонение от налогов. Это не только известно — это практически легально.

В самом деле, давайте оставим в стороне налоги с юридических лиц, возьмем для примера налоговые проблемы нас с вами, а еще лучше — тех, кто получает больше, чем мы. Верхняя планка налогов на физических лиц в России распространяется на доход начиная со 100 тысяч новых рублей в год — это примерно 16 тысяч долларов. С этой суммы придется отдать казне более трети. Останется меньше тысячи долларов в месяц, или около 5 миллионов. При этом элитное жилье в столице стоит от двух тысяч долларов за метр и квартиры меньше 50 метров в таких домах не предусмотрены. Кстати, сдаются они без внутренней отделки — нужны еще деньги на обустройство. Ясно, что покупатели таких квартир и до этого жили не в ночлежке, и ездят не на общественном транспорте, и семья у них не макаронами питается ради экономии. Сколько же они получают?

Верю (хоть и с трудом), что такие доходы могут быть получены легально. Не верю, чтобы с них были легально заплачены все налоги. Если бы все владельцы подмосковных особняков отдали государству все, что с них причитается, у нас бы не было никаких проблем с бюджетом. Впрочем, и особняков бы тогда не было.

Налоговый гнет, делающий невыгодной высокую прибыльность производства и большие доходы семьи, ни по какой логике не может совмещаться с приобретением роскошных вилл за границей и строительством элитарных коттеджных поселков в красивейших местах Подмосковья. Причем все эти красоты возникли лишь в последние несколько лет, то бишь за то самое время, когда и налоги были жестче, и экономика неуклонно катилась под откос. Какая область деятельности приносила такие прибыли? В реальной экономике только с прошлого года заметен некоторый рост производства, да и то лишь в редких областях. Спекуляции на финансовых рынках могут быть невероятно прибыльны, но не для такого множества людей одновременно. К тому же отечественные финансовые рынки молоды, только недавно встали на ноги. Что до мировых рынков, что мы едва-едва начинаем входить в них. Пример тому — осенний кризис в Юго-Восточной Азии.

Другими словами, нынешняя экономическая ситуация в стране такова, что объективно невозможно остаться законопослушным и жить при этом в квартире стоимостью в полмиллиона долларов. Счастливчиками, которым это удалось, можно заселить разве что одну лестничную площадку — даже не этаж. А между тем элитные дома растут как грибы.

К вопросу о нравственности

Проблема здесь даже не в деньгах. Проблема — в нравственности. В такие уж замечательные условия мы поставлены, что успех и законопослушность практически несовместимы.

И это понятно. А если речь идет не об откровенных махинациях с государственным добром, а о настоящей работе, то есть о том уровне, где теоретически мог бы появиться средний класс, это даже по-человечески оправданно.

Мы ведь понимаем, что если врач в поликлинике получает меньше, чем контролер в метро, то это неправильно. Но врачу зарплату назначает государство, безликое и лиц не разбирающее. А владелец частной клиники не может платить своему лучшему специалисту такие деньги. Это не только плохо для дела — это просто стыдно.

Если интересы дела и этическая чистота несовместимы, конечно, приходится выбирать что-то одно.

Нет, конечно, в точности такой альтернативы нет. Сначала хочется элементарно обеспечить себя и свою семью — этого хочется всем. Нужно отвечать за интересы бизнеса, за людей, которых собрал в свою команду — а это в основном давние знакомые и друзья — тоже понятно. Так уж сложилось в нашей стране, что ради этих, вполне уважаемых и высоких целей, приходится поступаться не только своими но и общественными интересами.

В Америке вполне реальна ситуация, когда человек судится с государством, чтобы не платить налоги, так как он, видите ли, пацифист, а деньги из казны направляются и на военно-промышленный комплекс. У нас нельзя не заплатить криминальной “крыше”, хотя совершенно ясно, на что пойдут эти деньги — на самовоспроизведение преступности и на уличные разборки.

Даже если предпринимателю фантастически повезло и он ухитряется миновать бандитов, вечная наша несуразица в законах все равно требует ухищрений, а бессмысленно высокие ставки налогов и акцизов — изворотливости.

В условиях, когда привычные поведенческие ценности, принятые и в нормальном бизнесе — честность, открытость, высокий профессионализм, — оказываются в лучшем случае недостаточными, а в худшем даже просто вредными для дела, приходится искать какой-то другой критерий качества работы. И найти его оказалось необычайно легко. Таким показателем стали доходы.

Больше того. Деньги сегодня стали неким абсолютным мерилом ценности. Это даже не знаменитая, изученная Максом Вебером протестантская этика, в которой успех в делах важен потому, что он является показателем правильности выбранного пути. Если у тебя все идет хорошо, значит, ты угоден Богу. Можно заметить, что “хорошо” — это не обязательно должно значить “прибыльно”. Но тут уж дело выбора опознавательного знака.

Главное — у протестантов в этой ситуации степень доходности бизнеса хотя бы адресует к чему-то высшему. У нас, в весьма далекой от протестантского духа России, сама прибыльность получила самостоятельное значение верховной, предельной ценности. Этой высокой цели может быть посвящена вся жизнь.

В рамках легальной экономики это даже здорово. В нашей стране чуть ли не впервые за многие годы появились настоящие трудоголики. Нет, конечно, и раньше, и в советское, и в досоветское время очень многие полностью отдавали себя работе. Но целиком уйти в бизнес стало возможно только сейчас, когда собственное дело для частного предпринимателя вновь стало частью личной жизни. Плохо только, что эта часть базируется на нарушении элементарных этических законов. Возникает своего рода нравственный дисбаланс. И чтобы справиться с ним, приходится идти на разные уловки.

Часть предпринимателей снимает этические проблемы тем, что рассматривают свой бизнес как нечто вроде компьютерной игры. Ход мысли понятен — как компьютерная игра, так и бизнес обладают конкретными измеряемыми показателями успехов. Все чудовища расстреляны. Все лабиринты пройдены. Весь рынок завоеван. При этом по условиям игры высокие моральные категории не актуальны. А жизнь между тем выглядит насыщенной и эмоционально бурной. Ведь в игре можно переходить на все более высокие и соответственно более сложные уровни, вкладывать все больше интеллекта, опыта и эмоций.

Можно так срастись с этой компьютерной игрой, что и на самом высоком уровне не будешь отличать, ты ли ее используешь или она тебя. Можно выровнять игру с жизнью и проявлять себя как личность только на мониторе. Но при этом весь наработанный опыт пригодится только в рамках этой игры. Ни в другой игре, ни в реальной жизни виртуальные победы ничего не стоят.

Бизнес, только бизнес

Впрочем, таких игроков-романтиков не так уж много. Основная масса предпринимателей относится к своему бизнесу и, главное, к деньгам со всей возможной серьезностью. Бизнес и деньги настолько проникают во все сферы их жизни, что становятся определяющим фактором даже в самых неожиданных ситуациях. Нормально для делового человека звучит такой комментарий дорожной аварии: “Был выбор, кого ударить — “Вольво” или “Жигули”. Я, конечно, выбрал “Жигули”. Жалко мужика, но ведь у них никакой ремонт дороже двух тысяч долларов не стоит”. То есть нет такой ситуации, при оценке которой российский предприниматель сможет отвлечься от экономического критерия.

Иногда кажется — может, это и правильно. В самом деле, если бы возобладал такой подход, то жизнь стала бы невыносима, зато работать стало бы легче. Ведь когда нет объективных показателей качества труда, таких, как та же прибыль, бал правит субъективность. Тогда подчиненный нужен не как работник, а как объект для реализации личных комплексов начальства. Ценность сотрудника определяется не профессиональными, а личными качествами — от умения выгодно представить свою работу до гораздо более пошлых умений. Кому из нас не приходилось с этим сталкиваться! Кто не дивился прыти, с какой люди явно недостаточного опыта и весьма скромных талантов пробивают себе дорогу, распихивая локтями или мягко отводя в тень тех, кто на самом деле тянет всю работу на себе.

К сожалению, сегодня в России и прибыль тоже зависит не от качества работы. И все по той же причине — потому что ее практически нельзя получить совершенно честным путем. Место под солнцем завоевывается не качеством предложенного товара, а личными связями и умением свести к минимуму неизбежные потери. Это необходимое условие успеха как для фирмы, так и для отдельного человека.

Когда частный бизнес только начинался, главным условием его успеха была не сама работа, а умение наладить контакты с нужными людьми — будь то чиновник или бандит. Профессиональным навыкам можно было учиться по ходу дела и лишь по мере надобности. Первые капиталы создавались на уровне личных знакомств, разница была только в масштабах власти и средств, на которые она могла распространиться. На верхних этажах знакомым раздавали предприятия и госзаказы для них, на самых нижних делили случайные заказы на поставку двенадцати стульев для офиса.

За прошедшие годы положение принципиально не изменилось. Поэтому наше предпринимательство, несмотря на весь внешний западный лоск, патриархально в худшем смысле этого слова. Бизнес действительно неотделим от частной жизни, потому что профессионализм менее важен, чем личные контакты. Даже уборщицу не возьмут на работу в банк, если ее кто-то не приведет, хотя бы другая уборщица. Но и банку не доверят обслуживание ни одного счета, если у него не будет рекомендаций. 10 лет назад, когда негосударственный бизнес только начинался, рекомендовать могли только личных знакомых. Сейчас рекомендуют лучших, но отбирают этих лучших по-прежнему среди знакомых.

Получили кланы

Рынок в России создал не “открытое общество”, а замкнутую клановую систему. Причем правила здесь так же строги, как и кастовые. Необычайно важны родственные связи. Поведение строго иерархично и стандартизовано — сумма заключенных и возможных контрактов прямо соотносится со стоимостью поддержания отношений. Заранее известно, когда и какой водкой нужно “проставиться” подчиненным.

Деньги, как цель и предписанная нормативность поведения, как средство достижения этой высокой цели, вытесняют обычные человеческие чувства. Об искренности при этикетном поведении говорить в принципе не приходится. Если человек общается не с таким же человеком, а с его функцией — чином, влиянием, возможностями, то и с ним общаются так же, как бы помимо его самого как личности.

В сущности, это нормально — на службе все мы прежде всего работники, а уж потом люди. Но наша ситуация добавляет еще один нюанс. Когда мы оплачиваем коммунальные счета в сберкассе, нам нет нужды знать, как зовут оператора и какие конфеты она любит. Но чтобы ускорить прохождение банковских документов, с оператором надо дружить, даже если это вздорная бабенка или кокетливая дурочка.

Коммерческая деятельность у нас строится полузаконно, а следовательно, базируется на личных отношениях. Соответственно и личные отношения приобретают коммерческий характер.

Насколько это верно и печально, показывает опыт тех, кому не повезло. Неудача в делах приводит к потере практически всех социальных связей. И дело даже не в том, что друзья могут оказаться предателями, а жена — корыстной: это может случиться со всяким. Просто экономический провал как бы вырывает человека из делового контекста, а сам по себе он оказывается никому не нужным. Ведь если все подчинено прибыли, кто же из занятых делом людей станет тратить время на пустяки типа ничего не стоящих сочувствий и коммерчески неоправданной поддержки?

Выходит, что вне денег и власти ты ничего не стоишь ни для себя, ни для других. Так что единственный выход — наращивать обороты любой ценой?

Да, коммерческий успех и вправду может быть самоцелью. Однако цели в жизни каждый выбирает сам. Можно подчинить всего себя деньгам. Но тогда кроме денег не будет ничего — ни жизни, ни любви, ни самого человека. Променять на доход свою душу — это трагичнее, чем продать свои внутренние органы.

Так сложилось, что нынче деньги кажутся главной ценностью нашего общества. Но лишь потому, что сейчас, когда еще не закончился печальный период первоначального накопления капитала, наиболее удачливыми выглядят те, для кого прибыль действительно важнее всего. Именно они, такие уверенные в себе, на таких красивых машинах и в таких элегантных смокингах, кажутся героями дня. И это — не лучший день для страны.

К счастью, наглый обман и дележка кусков не могут продолжаться бесконечно. Еще восемь лет назад с легкостью удалось обдурить крестьян, что называется, по полной программе с названием “Урожай-90”. Но сейчас уже вновь становится ясно, что чужой хлеб горек во всех отношениях. Нельзя все время воровать — скоро станет просто нечего тащить. По-настоящему успешно работать можно только честно. Фальшь и лживость бизнеса и человеческих отношений останутся фактом частных биографий. Но весь народ не может стать лживым. “Есть истинные ценности” — был такой лозунг, а по-настоящему слоган у одного из банков. Значит, даже банкиры это понимают.

Валентина МЕЛЬНИКОВА.