Сумеречное экономическое сознание России

Теневую экономику оставят на попечение правительства

  Что бы ни предпринимало правительство, теневая экономика в России и не думает исчезать. Ужесточили сбор налогов, снизили налоговое бремя. Ан нет, не спешат хозяйственные россияне стройными рядами выходить из тени на свет. И каждый год Госкомстат подсчитывает, сколько народу трудятся в «тени», и какую долю ВПП там создают. Даже президент России Владимир Путин вынужден был признать, что в борьбе с безработицей и теневой экономикой власть пока с мертвой точки не сдвинулась. И хотя никто в стране сегодня не знает, что делать с этим феноменом, всем ясно, что что-то неплохо было бы предпринять. А то Европа и США так и будут всех граждан РФ записывать в «русскую мафию».

  Неформальный (теневой) сектор российской экономики в мае 2002 года охватывал 15,4% общей численности работающего населения. Среди сельских жителей в неформальном секторе экономики были заняты 29% всего работающего населения, среди городских жителей - 11%. Из них 7,909 млн. человек (в мае 2001 года – 7,556 млн.), или соответственно 77,7% (76,4%) были заняты только в теневом секторе экономики, а для 2,265 млн. человек (2 млн. 337 тыс.), или соответственно 22,3% их общего числа (23,6%) работа в неформальном секторе была дополнительным источником заработка. Такова печальная статистика Госкомстата РФ. И это только вершина айсберга. Реально теневая экономика, и это ясно, гораздо круче и обширней.

  Причем, как поясняют в Госкомстате, высокая доля занятых в теневом секторе среди сельских жителей объясняется тем, что сюда зачисляются доходы, от продажи народом сельхозпродукции, выращенной в личных подсобных хозяйствах, и не регистрируемой в налоговых органах. Для российского уха такое утверждение звучит дико. Чтобы дедов и старушек, выращивающих «клубнику своими собственными руками» вдруг отнесли, чуть ли не к преступным элементам? Да что они там – с ума посходили? И в этом, видимо, вся суть дела. Так называемый российский менталитет мало, чем отличается от «советского». А в Советском Союзе (и это признавали вполне маститые экономисты) во многих отраслях «теневики-цеховики» зачастую умудрялись производить больше, чем все государственные фабрики вместе взятые. И распределяли вполне рыночно, если, конечно, ОБХСС не мешал.

  В каком-то смысле теневая экономика – это образ жизни современного россиянина. Поскольку государству и олигархам нет дела до того, как люди живут, то, по мнению простых граждан, государству тоже не должно быть никакого дела до того, как человек зарабатывает хлеб свой насущный. Причем, такая позиция в России оказалась настолько широко распространена, что только при помощи автоматчиков налоговой полиции в конце 90-х годов государству удалось заставить платить налоги крупнейших производителей и банкиров страны. На все ларьки и рынки автоматчиков и милиционеров не хватит, наверное, никогда.

  Так что же такое теневая экономика в России? С чем ее едят? Как с ней бороться? И – самое главное – как отделить просто хозяйственную активность масс от настоящих преступных действий. Вот, старушки, что у станций метро сигареты продают, потому что на государственную пенсию прожить не могут – это теневая экономика или нет? Милиция их периодически гоняет, но ни об одном громком процессе над такой бабушкой газеты что-то не писали. В том-то и дело, что никто в нашем государстве признать ее преступницей сегодня не решится.

 К примеру, глава Счетной палаты РФ Сергей Степашин считает, что размах теневой экономики в России сильно преувеличивают. До Счетной палаты Сергей Степашин успел поработать главой МВД , ФСК (тогдашнее ФСБ ) и даже премьер-министром. Так что надо полагать он знает, что говорит. Так вот он никак не может понять, кто и как подсчитал, что ежегодно из страны вывозится по 40 млрд. долларов. Естественно, представители российского бизнеса не спешат рапортовать в МВД, что де с опережением графика перевели в кипрские оффшоры еще 10 млрд. Оно и понятно. Сергей Степашин по сути дела считает, что раздувание темы теневой экономики в России идет на пользу лишь иностранным организациям вроде Международного агентства по борьбе с отмыванием денег , которые только и ищут, как бы новую Россию ущемить. Но рассчитать реальные размеры теневой экономики и отмывания денег не может никто, в том числе и Счетная палата. А ведь для того, чтобы бороться с каким-то явлением, все-таки нужно иметь о нем ясное и реалистичное представление.

  Президент России Владимир Путин не так оптимистичен. В мае этого года во время совещания по социально-экономическим проблема Юга России в Сочи он вынужден был признать: «Не растет промышленное производство, не уменьшается уровень теневой экономики. (...) Ситуацию не спасают ни федеральные целевые программы, ни свободные экономические зоны». По крайней мере, понятно, что власть не сидит, сложа руки. И то хорошо.

  «Доверять официальным цифрам по безработице довольно сложно, поскольку у нас много "левой" занятости в силу того, что велик теневой сектор экономики», - считает депутат Государственной Думы Оксана Дмитриева . Г-жа Дмитриева в свое время работала министром труда и социального развития и тоже знает, о чем говорит. Все дело, по ее мнению, в том, что в стране не учитываются потребности в трудовых ресурсах и товарах той или иной отрасли по регионам. И никто этим не хочет заниматься. И еще: «у нас, к сожалению, слабо стимулируется создание новых рабочих мест», - утверждает Оксана Дмитриева.

  Проще говоря, вообще для этого ничего не делается. Созданная по всей стране сеть специальных учреждений – Центров занятости населения , призванных заниматься выявлением и переподготовкой безработных, регистрируют только тех, кто дошел до них сам. А снялся с учета – и бог с ним. Поэтому и считают в России безработицу в двух измерениях – по данным Минтруда РФ и по методологии Международной организации труда (МОТ). Потому что буржуи для своих шкурных целей хотят знать, сколько у них безработных, какова их квалификация и в какую отрасль эту дешевую рабочую силу можно с максимальным экономическим эффектом перебросить. А нашим – все до лампочки. Вот и занимается российский народ хозяйственной самодеятельностью – кто во что горазд.

  Официальная безработица при этом низкая. Только не понятно, откуда тогда теневая экономика. Эксперты утверждают, что вполне добропорядочные граждане, отработав, сколько положено на официальном месте работы, бегом бегут на «теневое» рабочее место – хотят еще денег подработать. Может и так.

  Некоторые российские газеты время от времени балуют читателя трогательными историями о том, как инженеры и рабочие какого-нибудь простаивающего за ненадобностью НИИ или завода, организуют на имеющемся под рукой оборудовании что-то вроде артельных мастерских и налаживают выпуск нехитрой продукции, которую сами и продают на ближайшей толкучке. Вот он, мол, русский человек – все то ему нипочем. Правда, газеты как-то забывают упомянуть, что умельцы эти ни за электричество, ни за воду, которой в процессе производства пользуются, ни за амортизацию оборудования не платят. А энергетики отключают потом за долги вместе с заводом целые микрорайоны. И, конечно же, в налоговую инспекцию они также регистрироваться не бегут. Какая там нелегальная деятельность? Работы все равно нет, вот и развлекаемся, кто как может. Директору или главному инженеру каждый месяц еще одну зарплату дадут. И все довольны. Вопросов нет. При этом числятся они вовсе не безработными, а сотрудниками того же НИИ, только отправленными в неоплачиваемый отпуск. Откуда тогда, спрашивается, взялись тогда 7,909 млн. человек, которые заняты только в теневом секторе? Сплошные вопросы.

  Может быть, хоть борьба с теневой экономикой силовыми методами приносит в России заметные результаты? Российские СМИ время от времени сообщают о крупных конфискациях партий левого товара, о накрытии подпольных водочных заводов, примостившихся прямо в подвале жилого дома или в действующем детском саду, и многом другом. Чаще всего в этих репортажах фигурируют все же не граждане России, а выходцы из стран СНГ или Китая, Вьетнама, Афганистана и др. Понятно, тем не менее, что такие операции – капля в море. В виде версий российские СМИ периодически сообщают, что теневая экономика де очень выгодна каким-то высоким чинам – там наверху. Мол, чиновники вместе с группировками контролируют все это нелегальное производство и торговлю, и имеют с этого. Иначе откуда же деньги на избирательные компании, на «мерседесы» и на виллы, больше похожие на сильно укрепленные замки времен феодальной раздробленности, которые сегодня как по мановению волшебной палочки растут по всей стране – от Калининграда до Находки. Такого рода публикации стали уже общим местом. Понимания проблем теневой экономики от них больше не становится. Хотя иногда появляется и что-то более конкретное.

  Сегодняшние«Ведомости» в разделе слухов поместили информацию о том, что министр внутренних дел Борис Грызлов больше не будет конкурировать с главными реформаторами России – Алексеем Кудриным и Германом Грефом . Почему бы это, спрашивается? Все-таки общее дело министры делают. Ан - нет! Якобы еще в конце июля в МВД была разработана программа по силовому выведению из тени некоторых секторов российской экономики. Милиция собиралась уже этой осенью круто взяться за игорный и табачный бизнес, потребительский импорт, добычу и переработку рыбы и использованием труда нелегальных мигрантов. По расчетам МВД, применение к этим отраслям жестких мер обогатило бы бюджет на 5-6 млрд. долларов. Вот и появились бы резервы в бюджете страны! К несчастью, кто-то из сотрудников МВД то ли по халатности, то ли по злому умыслу допустил утечку секретной информации в СМИ. И, оказывается, большим людям в Кремле такие планы милиционеров очень-очень пришлись не по душе. Говорят, после этого Бориса Грызлова вызвали в самые высокие кабинеты и там интеллигентно так посоветовали уделить самое пристальное внимание борьбе с преступностью, а экономику оставить соответствующим ведомствам.

  Вот вам и все благие намерения. Теневой экономикой, как и раньше, будет заниматься экономический блок правительства. И точка.

    Дмитрий СЛОБОДЯНЮК,

 «ПРАВДА.Ру»