Догони доктора. «Побег» Егора Кончаловского: гонки за беспредельной справедливостью

Когда у вас есть возможности, то все мотивировки второстепенны, а сдерживающие центры за ненадобностью отключаются
Это все выводы, которые можно извлечь из киноспринта Егора Михалкова-Кончаловского под названием "Побег".

Жену работника правоохранительных служб не смог спасти (а смог угробить на операционном столе) выдающийся доктор Евгений Ветров ( Евгений Миронов ). Работник (Андрей Смоляков) слегка сдвинулся — на почве трагедии и решил мстить — за любимую жену. Он сговорился с приятелем-соперником этого самого преуспевающего доктора, порешил сначала жену доктора, "повесив" убийство на якобы ревнивого мужа, "закрыл" его на зоне, преследовал во время побега из "зоны", убил его тестя (опять же спихнув все на доктора), всячески мешал хорошим следователям схватить беглеца живым.

Понятно, что в финале сумасшедший спецслужбовец узнает правду и кончает с собой, доктор спасается, второй следователь — добрый — метавшийся за беглецом не в целях пресечения, а в исключительно личных (только этот доктор может спасти от смерти его тяжело больную дочь), также получает заслуженное. Да, поскольку во всем этом компьютерно холодном игровом компоте режиссеру постоянно хотелось хватало гуманизма, то обрамлен он сладкой сказочкой о мечте покойной жены доктора взять из детдома мальчика... И в финале бегающий доктор добирается до детдома, чтобы согреть сироту.

Каюсь, я глубоко жесток в пересказе всех коллизий фильма Михалкова-Кончаловского. Я искренне сочувствую тому жесточайшему надрыву, с которым пытается наполнить драматизмом этот кинозабег исполнитель главной роли — замечательный актер Евгений Миронов. Мне очень жаль усилий доброго следователя ( Алексея Серебрякова ), рвущего душу в приступах отчаянья. Но я по жизни боюсь истерических врачей, злоупотребляющих (и как!) служебным положением ментов и чекистов, боюсь этой мрачной среды, в которой бандиты и анитбандиты, киллеры и антикиллеры превращаются в сплошное месиво, выворачивающееся мне на голову с кино- и телеэкранов.

Потому что все это — вранье. Стремительное и наглое бесстыдство режиссера, очень похожего на торговца дынями, которого он изображает в эпизоде того же фильма, озабоченного лишь сохранностью товара и собственной прибылью, — не способно привести ни к какому гуманному результату. Там, где громоздя горы трупов, американский коллега Кончаловского ироническим отстранением обозначает дистанцию — от происходящего, сам Кончаловский вытаскивает замызганное моралите — с сиротой и Айболитом — висящее на финале как известный ролик социальной рекламы "Позвоните родителям!". Он вырос и помнит взрослые уроки профессионального цинизма. Да, врачи тел и душ иногда отличаются этим самым профессиональным цинизмом. Но ни к нему же сводится профессия. Нам же, в сущности, демонстрируют целую цепочку злоупотреблений служебным положением.

Злоупотребляют все: доктора, силовые органы, участники дорожного движения, сторожа, медсестра, работница детского дома. Все — поперек закона, правил, норм человеческого сосуществования. И ко всему этому кому приляпывается что-то вроде сострадания. Если считать показанное игрой с известным результатом, если "догонялку" окончательно вогнать в параметры компьютерной игры, то и ладно... Пусть бегают. Если бы ничего личного, а так — по холодочку, по болотцам и речкам. Но ведь режиссер хочут показать свою гуманность, оне ведь хороших актеров с панталыку сбивают, они "утепляжем" мне тычут — слезинками ребенка, детской картинкой.

Почему это смущает? Ведь посмотришь на хороших актеров вокруг: вот Турман с Траволтой в какой-то дряни снялись, вон, Кейдж ерундой занимается, а недавно, помнится, Кидман в чудовищных "Степфордских женах" сыграла — и ничего. У них работа такая — предложили и согласились. Ну, не вышло, ну проходной случай... Может, мои недоумения от того, что всегда у нас от литературы ли, от кино ли широкая публика ждала (и продолжает ждать) чего-то большего. Смешно, что главными патриотами в искусстве, глашатаями особого русского пути оказались представители киносемейства, столь уверенно чувствующего себя в "массовых жанрах".

Но ведь и правда, есть у нашей публики какие-то свои привязанности, ожидания. Чего? Каких-то уроков, каких-то душевных потрясений. Потому и все попытки снизить планку, объяснить, что это такое поточное производство, "развлекуха", что это — для диванного просмотра — вызывают наше ворчание. Неужели работникам балаганного цеха удастся нас уговорить, что они правы? Может, это "затейники" лучше не могут, а не нам — лучше не надо? Подчеркиваю, обидно за тех, кто доказал, что может — лучше. Интересно, сможет ли после пары-тройки таких шедевров тот же Миронов подняться до чего нибудь соизмеримого с его Мышкиным? Или он — из альтруистических соображений — так и будет стараться превратить следующих "Трех поросят" в "Трех сестер"? Пока не надоест.

Алексей Токарев