Кота Армена Джигарханяна увековечили в кино

Режиссер Владимир Алеников, известный зрителям фильмами о приключениях Петрова и Васечкина, выпустил новую комедию «Улыбка Бога или Чисто одесская история». Картина с Александром Панкратовым-Черным, Арменом Джигарханяном и Ниной Усатовой в главных ролях уже успела заслужить призы и восторженный прием зрителей на кинофестивалях «Окно в Европу» в Выборге и «Амурская осень» в Благовещенске.

В новогодние праздники работу режиссера, уже почти два десятилетия снимающего фильмы в России и Голливуде, обещают показать по одному из центральных каналов.

- Владимир Михайлович, о чем ваш фильм «Улыбка Бога»?

- Фильм снят пои книге замечательного одесского писателя Георгия Голубенко «Рыжий город». В нем собраны несколько десятков рассказов о жителях самого веселого города на земле – Одессы. И есть там история, связанная с моим любимым артистом и другом Арменом Джигарханяном. У Армена Борисовича был замечательный кот по кличке Фил. Фил прожил 17 лет, а потом умер. Армен очень переживал. Я пообещал ему увековечить память об этом удивительном коте и их нежной многолетней дружбе. Сделал это в картине «Улыбка Бога».

Если говорить в целом, то картина о столкновении двух менталитетов, двух миров. Прагматичного, который олицетворяет у нас в фильме Америка, и неожиданного, стихийного, почти фантастического, который олицетворяет Одесса. В Америке определенная стабильность и предсказуемость была всегда (сейчас американцев немного выбил кризис, но это пройдет). Человек твердо знает, что с ним произойдет через месяц, через год, через десять лет. Когда он женится, сколько детей у него будет, в какой колледж они поступят, на каком кладбище он будет похоронен, и так далее… Доходит до абсурда. В 17 лет парень или девушка всерьез озабочены своими пенсионными планами…

- Возможно, это не так плохо? Российская непредсказуемость мне представляется более страшной вещью. Вот вы, например, даже свою первую картину «Приключения Петрова и Васечкина», которая сегодня считается классикой отечественного кино, с трудом пробивали? Даже предполагать не могли: пройдет - не пройдет…

- Фильмы про Петрова и Васечкина в 1983 году чиновники Гостелерадио положили на полку с грифом «хранить вечно и никогда никому не показывать». Якобы там «не пионерская пластика, не пионерская музыка, и вообще один сплошной американизм…».

Я во все инстанции писал, но все было бесполезно. Обращался за помощью к знаменитым творцам, работавшим для детей - и к поэту Сергею Михалкову, и к композитору Дмитрию Кабалевскому, к режиссеру Наталье Сац. Но и они ничего не могли сделать. И тогда я рискнул позвонить председателю Гостелерадио, это был всесильный Сергей Лапин. «Мы не можем показать зрителю ваши картины, - заявил он, - Фильмы же очень плохие! В кино вам работать не надо. Но вы еще молоды, так что можете поменять профессию».

Я положил трубку. Сижу совершенно убитый у телефона. Потом набираю тот же номер. Трубку берет помощник Лапина. «Скажите, - спрашиваю, - а когда Сергей Георгиевич смотрел мои фильмы?» «Мы ваши фильмы не видели, - отвечает помощник, - Точно вам говорю. Я лично отвечаю за просмотры картин, никакого «Петрова и Васечкина» мы не видели». Вот, думаю, сволочь! Ты же мне своим враньем чуть всю жизнь не сломал…Но надо было что-то делать. И я поехал в редакцию журнала «Музыкальная жизнь», где работала дочь Юрия Андропова, тогда первого секретаря ЦК. Как я уговаривал ее посмотреть мой фильм, отдельная история. Но уговорил. Звоню на студию. «Закажите мне просмотровый зал на понедельник на весь день. Приедет семья Андроповых, будет смотреть мои фильмы про Петрова и Васечкина. Наутро звонит мне заместитель председателя Стелла Жданова. «Владимир Михайлович, что вы так беспокоитесь? –Никаких проблем нет, мы собирались показать ваши фильмы, просто ждали удобного момента. Через неделю, 1 июня, в день защиты детей, уже объявлена премьера. Желаю вам творческих успехов». За одну ночь высшая кино-инстанция поменяла все свои планы относительно меня. Кстати, Ирина Юрьевна Андропова тогда так и не посмотрела фильмы на студии, не смогла приехать.

- Сейчас режиссеры более свободны и менее зависят от мнения государственных чинов?

- Это так, зато они полностью зависят от продюсеров, что тоже неправильно, на мой взгляд. Теперь нередко бывает так: режиссера по разным причинам убирают, а кино доснимают «коллективными силами»... Картина при этом может получиться средненькая, «не хуже, чем у других». Но она никогда не станет явлением, в ней не будет изюминки, того, что отличало бы фильм

от сотен прочих. Задача продюсера зачастую состоит в том, чтобы подогнать фильм под общий стандарт, ориентируясь на коммерческий успех.

А вот режиссер-постановщик при нынешней технологии кинопроизводства нужен только для того, чтобы картина стала индивидуальной, чтобы на каждом камушке этой огромной мозаики под названием «фильм» был его, авторский, режиссерский отпечаток. Деньги и творчество не всегда могут договориться, отсюда и многочисленные громкие ссоры, «дележ» уже почти готовых картин между режиссерами и продюсерами. Среди последних, к сожалению, появилось много малограмотных людей, мало, что понимающих в кино, работающих в искусстве только ради прибыли.

- Но это не может продолжаться вечно. Оптимисты обещают: хорошее кино вернется наэкраны. Профессионалы переживут кризис без особых потерь.

- Профессионалы да. Но их сейчас не так много. Последнее десятилетие избаловало молодых артистов. Очень сильно на них повлияла индустрия сериального кино, которое заставляет откровенно халтурить. Сериалы снимаются быстро, очень часто тяп-ляп. И актеры привыкают к такой более легкой манере работы.

Мне посчастливилось работать с лучшими артистами еще советской школы – Арменом Джигарханяном, Романом Карцевым, Евгением Евстигнеевым, Иннокентием Смоктуновским, Николаем Караченцовым и многими другими. Я видел, как они себя ведут даже в перерывах между съемками. Они никогда не расходуют свои силы на ерунду.

Евгений Евстигнеев, которого я снимал в фильме «Биндюжник и Король» (картина, которую современные одесситы считают своим «национальным достоянием», диск с фильмом есть в каждой семье – прим. авт), выходил из кадра, садился на стул и засыпал. Таким образом, он сохранял свои эмоции и силы, чтобы потом максимально выплеснуть их в кадре. Среди молодежи подобное отношение к профессии редкость.

- Зато начинающие «звезды» обожают скандалить.

- Согласен. Некоторые молодые артисты просто не могут начать работать, не закатив истерику. Всю группу уже колотит, гримеры – костюмеры рыдают. У меня был совершенно зарвавшийся актер на съемках одного фильма, не так давно. Он достал меня так, что я просто переписал сценарий картины, и «убил» его персонажа. Потом подошел к нему и сказал: «Все. Вы свободны». «Как? – удивился он, - У меня еще 14 съемочных дней». «Нет, - говорю я, - Хватит. До свидания». Он уехал. И мы больше не общались.

Голливудская звезда может позволить себе все, что хочет. Убрать из группы кого угодно, включая режиссера. Но я ни разу не видел, чтобы голливудские актеры позволяли себе невежливость по отношению к сотрудникам съемочной группы.

В современном российском кино все раздуто - и звездность, и гонорары. В Голливуде высокие гонорары платят артистам, на которых смотрит весь мир. Это два-три десятка ведущих мировых знаменитостей. Ради них снимают фильмы, деньги тоже дают «под них». Сегодня наши малоизвестные артисты просят 1 – 2 тысячи долларов за один съемочный день. Для Голливуда это нонсенс, это очень много. Там эта цифра в несколько раз меньше.

- Что еще «за кадром» голливудского кино не так, как у нас?

- Отношение к профессии. Например, в Америке мне посчастливилось работать с великим гримером Вебстером Филипсом. Он настоящая голливудская легенда, работал еще на фильмах «Унесенные ветром», «Планета обезьян». Вебстер любил вспоминать: этой кисточкой я гримировал Грету Гарбо, этими ножницами подстригал усы Кларку Гейблу…

Гример - это не просто гример, говорил Вебстер. Это психотерапевт. «В каком бы состоянии ко мне ни пришел артист, я должен настроить его на съемку. Не только «нарисовать ему лицо», но и подготовить к той роли, которую ему предстоит играть».

Вебстер внимательнейшим образом читал сценарий каждого фильма, на котором работал.

«Кино процесс коллективный, - любил повторять он. Тот, кто служит настоящему искусству, никогда не будет тянуть одеяло на себя».

Читайте еще в рубрике "Телебашня"