Пора смеяться нынче нам пришла!

«Пугал театр и женщин и детей

Обилием трагических затей:

Она – рыдает, он, герой, – вопит,

Все дамы плачут,

Критик мирно спит.

Смерть, призраки, насилье без конца –

Все это ранит нежные сердца…

…Но к черту плач и прошлого дела!

Пора смеяться нынче нам пришла!»

Г.Филдинг, пер.Д.Самойлова.

Никто не станет спорить, «Сила искусства огромна»! Искусство переплавляет жизненные истории, факты и лица в звуки и краски, в художественные образы, придает им особый смысл и особую силу. Хорошее искусство непременно оказывает воздействие на ум, волю и характер зрителей. Польза от него огромна, время действия безгранично….

Споры о том, что театр умрет как вид искусства, возникали в истории не раз. То церковь запрещала театральные представления, то возникшее новое искусство – кино, должно было уничтожить театр. А теперь вот у театра появился ещё более мощный конкурент в виде средств массовой информации и всемирной сети Интернет.

Театрам действительно не раз приходилось бороться за зрителя самыми невероятными способами – от снижения цены на билеты до откровенно профанирующей рекламы. Театр не раз уступал вкусам публики и, начавшись как серьезное мероприятие, скрывался на проторенную дорожку примитивных развлечений, прикрывая репертуарные дыры антрепризными заплатами. Но все же театр выжил. И он по-прежнему привлекает публику.

Привлекает тем, чем ни обладает, ни одно искусство – живым человеком, неповторимостью непосредственного контакта живого искусства с публикой, очарованием того, что искусство театра уникально – только оно твориться «здесь», «сегодня», «сейчас» - на глазах у зрителей.

Летом 2007 года режиссеру Сергею Голомазову достался театр на Малой Бронной - многострадальный театр, к этому времени уже переживший предательство режиссеров-руководителей, постоянные атаки театральной критики, безразличие москвичей и власти.

Некогда славный именами и названиями коллектив потерял практически все творческие ориентиры. Общаясь с досужей прессой, новый худрук на извечный вопрос "Что делать?" ответил: "Сейчас нужно каким-то образом вывести театр из творческой контузии, потом пройти вместе курс реабилитации, возвращения веры в собственные силы, а после последовательно двигаться вперед".

Именно поэтому была выбрана пьеса Мольера "Плутни Скапена" - сделать комедию, театральный шлягер, вдохнуть в актеров радость и веру в себя.

Худрук Голомазов сказал – режиссер Голомазов сделал!

«Плутни Скапена» - это не просто музыкальная комедия. Это Виктор Лакирев (Жиронт) на сцене в окружении молодых и пока безымянных для зрителя студентов. Ему артисту известному и давно признанному весь сценический каламбур этот, очевидно, доставляет искреннее удовольствие.

Это Марина Орел (Гиацинта) порхающая в небе Неаполя в потрясающе красивом платье от Виктории Севрюковой (самого известного сегодня театрального художника по костюмам). Ох, блондинки эти, вот уж испытание на прочность!

Женщины, посмотрите, как обычно выглядят соперницы! Это Александр Никулин (Скапен) серьезный драматический артист, внезапно снявший маску политика Торчалова и запутавший всех отцов и детей на сцене. Он наслаждается процессом самой игры так упоительно, что невольно самому хочется «замутить» нечто подобное и вовсе не в театре!

Это Александра Николаева (Кормилица) актриса, чья маленькая фееричная роль вызывает взрыв оваций при появлении на поклонах, а позже недоуменные вопросы зрителей в фойе кто эта актриса и в каких спектаклях еще занята. Цыганская харизма Дарьи Грачевой (Зербинетты) наводит на странные грустные воспоминания о том, как все женщины страны, возглавляемые Кларой Лучко, любили одного мужчину – Будулая. Мягкая картавость Александра Макарова (Арганта) вдруг неожиданно рождает фразу из рекламы «Ты позвонил родителям?» и несколько передних рядов непроизвольно подаются вперед, пытаясь его поддержать. Такие наивные влюбленные мальчишки Октав (Андрей Терехов) и Леандр (Александр Голубков)!

Кто из вас не испытывал этих бурных бестолковых страстей? Какой прекрасной кажется будущая семейная жизнь! С любимой навсегда! Навсегда! Навсегда? То-то Жеронт на две семьи «зажигал»! А кто не «зажигал»?! Хороший вопрос. Н-да… а вот и повод поговорить с собственным чадом, что так торопится любить…

Мейерхольд говорил: «Театр строится не только теми, кто работает на сцене, пусть очень талантливо; театр создаётся еще и волей зрительного зала. Театр - это две половины - если

благополучно в одной половине - это еще не значит, что благополучно в целом театре».

Любой актер, режиссер скажет, что зритель стоит того, чтобы ему поклоняться, петь дифирамбы. Ни один самый умный театровед не может подарить актеру такого счастья, какое дарит рядовой зритель, не передовой, тонко организованный ценитель, а самый «темный», начинающий, «первобытный» наш поклонник, от которого вдруг начинает исходить волна благодарности.

Вот вам и снова тема двух половинок… а этот спектакль на половинки не разделен, он - целое, абсолютно единое целое зала и сцены! Единое театральное пространство, наполненное общей энергетикой. Легкой положительной энергетикой!

Можно много рассуждать на тему получился ли спектакль на Малой Бронной. Пусть на совести критиков останется каждое плохое слово в адрес тех, кто так искренне хранит верность театру и зрителю, так отчаянно пытается выжить, не переступая черты осквернения нравственных норм и традиций.

А в театре на Малой Бронной сегодня любой с радостью расскажет вам о том, как чередой возникали препятствия. Как ссоры и лень, по привычке, мешали репетировать долго и упорно. Как подозрительно встречали новых молодых коллег, как с показным равнодушием стояли у доски прессы, цепляясь глазами за любое теплое слово… и какой тяжелый камень рухнул с души каждого после первой рецензии в газете «Культура»! А что дальше?..

Что угодно, но только не «тишина»!