"Хезболла" в Ливане — террористы или патриоты?

Как может отреагировать Ливан на требования Макрона разоружить "Хезболлу"? Своими знаниями о стране делится доцент РГГУ, кандидат исторических наук, журналист, востоковед и арабист Сергей Медведко.

— Каковы интересы Ирана и движения "Хезболла" в Ливане? На Западе утверждают, что Макрон пытается убрать "Хезболлу" с Ближнего Востока.

— Сейчас шиитское население — очень серьезная часть, чуть ли не большинство населения Ливана. Они жили здесь испокон веку, но всегда угнетались как люди второго сорта. Сейчас, говоря о них и партии "Хезболла", надо упомянуть, что там не одна партия. "Хезболла" появилась на основе другой шиитской организации — "Амаль", и эти люди были самыми эффективными бойцами против израильской оккупации юга Ливана.

Ливанская армия намного слабее, даже не с точки зрения вооруженности, а скорее убежденности, силы духа. Эту партию и ее членов я знаю не понаслышке, встречался с ее лидерами. Сначала тоже было ощущение что, как уверяют на Западе, "Хезболла" — террористическая организация. (Россия ее таковой не считает, как и сами ливанцы). И когда я брал интервью у духовного лидера партии, шейха Фадлаллы, он понял, что я белорус, и спросил, воевал ли мой отец.

"Белоруссия, говорит, известна партизанским движением. Вот ваши родственники, которые воевали, пускали под откос — их считают террористами?". Я говорю: "Вы что, с ума сошли?" — "Почему же Ваши коллеги называют нас террористами? Наша территория оккупирована. Да, мы взрываем, да, мы подрываем сами себя, но пока они находятся на юге страны, мы будем продолжать это делать".

Израиль победоносно говорит о всех своих войнах, но не любит вспоминать 2006 год. Вторжение после отхода на юг Ливана. Тогда его била целая коалиция государств — Сирия, Ливан, Иордания, Алжир, Ирак — и в том числе "Хезболла".

Это была единственная война, где потери шли не один к ста, как это было ранее, а один к одному. Израильтяне потеряли только в первые несколько дней пятьдесят с лишним танков. Они потеряли свои суда, взорванные на море и раз и навсегда ушли из Ливана. И теперь Макрон говорит: "Пусть Хезболла разоружается".

— Как считаете, разоружится или нет?

— Ну это внутриливанское дело, нам не стоит вмешиваться и говорить. Отметьте, президент Ливана Мишель Аун, до мозга костей христианин с французским происхождением, очень смелый и талантливый боевой генерал, понял, что самая патриотическая часть Ливана — это Хезболла, и с ней создал блок. Сейчас он президент страны, но Макрон замахнулся на то, чтобы его сместить.

— А у них прямые выборы, или парламент выбирает президента?

— Выбирает парламент, и президент должен быть христианином. Должен быть обязательно соблюден вот этот баланс. Это самая многоконфессиональная страна Ближнего Востока, где есть все направления христианства и ислама. И этот баланс отчасти сохранял в ней мир. Там армяне, христиане всех направлений, прекрасно живут, спасшись от резни турецкой, и благодарят ливанцев, потому что те всегда готовы протянуть руку и спасти тех, кто в этом нуждается, так же, как, собственно говоря, это и сейчас происходит.

Россию в Ливане любят

— Каковы российские интересы в Ливане? Есть ли они там? Вот в Сирии мы конкретно присутствуем…

— Наши интересы подтверждались еще во времена Екатерины, когда российский флот защищал христиан от резни турок. У нас по истории были одни и те же враги и союзники. Там воевали с Чингисханом, крестоносцами (с которыми бился Александр Невский). С турками османами, и Наполеон хорошо там так пошагал. Ну и, говоря о новейшей истории, мы были против сионизма и израильской оккупации, а Израиль это на своей шкуре ощутил хорошо. А наши интересы — именно оттуда, из тогда еще Великой Сирии пришло православие. В те времена не было ни Иордании, ни Израиля, ни Ливана, а была Сирия.

И первый креститель Святой Руси был монах из этих самых мест — Михаил Сирин. Он крестил нас, и от него мы получили духовные связи с Ближним Востоком, так что это все близко. Там до сих пор есть русская диаспора. Лучшие инженеры, лучшие художники, представители такой, знаете, культуры, богемы ливанской — очень много русских, и к русским там великолепно относятся. Хотя французы там оставили большой след и хотят этим пользоваться.

— Ваша версия: все-таки как будут развиваться события теперь в Ливане? Будет ли исполнен ультиматум, или все же Ливан сделает ставку на свои силы или на другие, может быть, на Турцию, вот Турция там появилась. Что будет сейчас с Ливаном?

— Если мы хотим обострения, то надо привлекать сейчас французов, надо высаживать туда американский десант опять. Я не к тому, что нам нужно там высаживаться, но я за то, чтобы это решалось внутри семьи.

И поверьте, у ливанцев достаточно мудрости, это одни из самых политически грамотных и образованных людей, это не какое-то скопище диких, извините меня, бедуинов. Поэтому они не нуждаются в этом смысле в каком-то таком наставлении, назидании.

У меня постоянное ощущение дежавю, что кто-то пытается опять разжечь, столкнуть лбами мусульман с мусульманами, шиитов с суннитами, христиан разного толка с христианами, и христиан всех с мусульманами и так далее, социалистов, можно сказать, с капиталистами, буржуазию с исламистами и так далее. А это опасно. Конечно, сейчас загадывать и вообще гадать на ливанской гуще самое неблагодарное дело. Это самая непредсказуемая страна.

Беседовала Любовь Степушова

К публикации подготовил Михаил Закурдаев