Что ждет Россию после пандемии

Что явилось причиной коронакризиса? И чем он закончится? Какой доклад в ответ на пандемию коронавируса послали в ООН ученые института экономики РАН?

Возникновение новой реальности — большое преувеличение? Чем глубже кризис, тем больше шансов на более справедливое общество?

— Все это можно преодолеть, — утверждает собеседник "Правды. Ру", — создав новое общежитие людей с человеческим лицом в новом формате, для этого мы должны сделать экономику несырьевой.

Как нам соскочить с сырьевой иглы? Что надо поставить в приоритеты развития? — Цифровизацию и генетику? Может быть, все же повернемся лицом к реальному сектору — производству и сельскому хозяйству для того, чтобы накормить людей, дать им кров, работу, освободить от монотонного, тяжелого физического труда, дать образование, чтобы государство процветало ещё много веков?

На эти и другие вопросы главного редактора "Правды. Ру" Инны Новиковой ответил доктор экономических наук, член-корреспондент РАН Руслан Гринберг.

Надо проплыть, между интересами людей и интересами экономики

— Руслан Семенович, в последние два месяца постоянно идут глобальные перестройки во всем мироустройстве и укладе жизни каждого человека, связанные с коронавирусом и пандемией. Врачи говорят, как нам надо жить. Власти вводят ограничения. Эти решения принимались с учетом мнений экономистов? Что будет с экономикой?

— Поскольку самый главный вызов теперешнего времени — это, конечно же, коронавирус и его массовое распространение, то врачи имеют самое большое, просто исключительное значение. И причем здесь экономисты?… Другое дело, что в таких случаях всегда приходится решать, выбирая из двух зол.

Теперь есть два решения: помочь экономике или людям. Я считаю, что экономика создана для людей, а не люди для экономики. Поэтому, конечно же, в данном случае надо думать, прежде всего, о спасении людей, об их выживании. Поэтому экономические соображения должны уходить на второй план.

Но, с другой стороны, если совсем уж вы пренебрегаете экономикой и ведете такую политику, что экономика, которой запретили работать, должна как-нибудь сама справиться, то это — тоже плохо. Здесь — как Сцилла и Харибда: между ними надо проплыть, между интересами людей и интересами экономики.

По-моему, наша власть в последнее время сделала выбор уже в пользу экономики. Поэтому появился риск второй волны, как многие говорят, или даже того, что не закончится и первая волна распространения коронавируса. Это — довольно-таки вероятная вещь. Посмотрим, что будет после 31 мая в нашей столице. Москва же — главный рассадник всего хорошего и плохого.

Но у меня такое ощущение, что экономические соображения начинают превалировать над соображениями самоизоляции. Может быть, власть ощущает, что люди уже терпеть не могут эту самоизоляцию, принудительную практически. И конечно же, их можно понять. В общем, всех можно понять.

— Правительства разных стран в такое чрезвычайное время стараются помогать экономике и людям в меру возможностей и способностей. В России такие меры принимаются дозированно и избирательно? Насколько они адекватны ситуации? Могли ли они быть более существенными? Или прав мэр Москвы Собянин, что бюджет треснет, если всем помогать?

— Это — очень хороший и очень непростой вопрос, поэтому по нему идет большая дискуссия. В общем-то это — не тот случай, когда кто-то прав, а кто-то не прав. Я вам скажу по секрету, у меня даже лично возникли противоречия с моим институтом, которым я недавно руководил. Теперь я — только научный руководитель, это, сами понимаете, должность не административная.

Я не могу что-либо навязывать нашему руководству. Но лично я считаю, что явно недостаточно помощи оказывается малому и среднему бизнесу. И я выступаю за прямые денежные выплаты. У нас примерно 20-25 миллионов человек (сложно определить точнее) заняты в малом и среднем бизнесе. Конечно же, они находятся в самом отчаянном положении, особенно те, которые работают в сфере услуг, что самое главное — для человека. Это — гостиничный бизнес, рестораны, туризм.

Условия беспрецедентной неопределенности

— Парикмахерские и тому подобные салоны.

— Да. И вдруг выяснилось, что страна наша, хотя и демонстрировала какие-то успехи в 2000-е годы, тем не менее, остается бедной страной. Самый главный критерий, показатель бедности — около 70% людей не имеет никаких сбережений и живет от зарплаты до зарплаты. Отсюда возникают очень серьезные последствия для страны. Поэтому я и многие другие экономисты выступают за прямые денежные выплаты.

С другой стороны, можно понять и правительство, потому что им надо принимать решения. Но очень трудно принять такое решение, если ты не знаешь, как дальше будут развиваться события. Ведь мы живем в условиях беспрецедентной неопределенности. И черт его знает, как там будет складываться дальше ситуация, насколько быстро экономика оправится.

Но самая главная проблема, конечно, перспективы безработицы. Это — самое главное и самое важное для нас и для всех, потому что для любых политиков по всему миру, особенно, если для более или менее демократических режимов, главное, чтобы не было много безработных. Адольф Гитлер пришел к власти в 1933 году, когда уровень безработицы составлял 48,5%. Это — очень важное обстоятельство.

Поэтому я могу понять, что по чайной ложке отсрочивать выплаты налогов — правильно и хорошо. Но это — в условиях, когда нет критической ситуации. А теперь — мало ли что еще может произойти… Тем более, все экономисты — и правые, и левые, и правительственные, и антиправительственные — считают, что второй квартал будет самый ужасный в этом смысле. Наверное, действительно лучше всего смотреть на ситуацию в данный момент, в час по чайной ложке выдавать деньги и тушить отдельные пожары, если они будут возникать.

Беседовала Инна Новикова

К публикации подготовил Юрий Кондратьев