Как один журналист "победил" 28 героев

Диковинные персонажи встречаются порой в российском медийном пространстве. Вот, например, "не историк, а любитель истории", как он сам себя аттестует, Леонид Михайлович Млечин. Этот журналист, ведущий телепрограммы "Документальное кино Леонида Млечина" на телеканале "ТВ Центр" и автор ряда книг об истории и исторических персонажах, трактует историю весьма странным образом, особенно подвиг 28 героев-панфиловцев.

Фото: Мемориал Славы 28 Панфиловцев в Алма-Ате

Чтобы понять, с каким не историком имеет дело читатель, достаточно привести один показательный пример. В книге Леонида Млечина "Брежнев", выпущенной в серии "ЖЗЛ", читаем: "В 1977 году у Виктории Брежневой, которая училась в ГИТИСе на театроведческом факультете, завязался роман со студентом Геннадием Варакутой.

Леониду Ильичу не понравился кандидат в женихи. Руководитель московского управления КГБ генерал Виктор Алидин выделил сотрудника пятой службы, который занялся Варакутой. За молодым человеком ходили оперативники службы наружного наблюдения, его телефон прослушивался. Все материалы изучал старый друг Брежневых первый заместитель председателя КГБ генерал Цинев.

Геннадия Варакуту перевели в Ленинград в надежде, что расстояние разлучит его с внучкой генерального секретаря. Но роман продолжался. Московские чекисты приезжали посмотреть, как ведет себя жених.

Геннадий и Виктория все-таки поженились, у них родилась дочь Галина, названная в честь бабушки. Виктория уехала к мужу в Ленинград. Расставаясь с внучкой, Леонид Ильич всплакнул. Потом и этот брак распался…"

Занимательно, не правда ли?! Кроме одного. Внучка Леонида Ильича Брежнева в то время в ГИТИСе не училась! Студенты ГИТИСа знали бы о ней, учись она хоть под чужим именем. Дело не только в слухах, но и в охране, которую невозможно было скрыть. "А кого это мы там охраняем?" — подумали бы студенты и быстренько вычислили бы "засекреченную" студентку. Но такой в то время в ГИТИСе не было. Из "золотой молодежи" в то время там училась, кажется, внучатая племянница Екатерины Алексеевны Фурцевой. И об этом тогда знали все студенты и преподаватели. Несмотря на то, что "Екатерина Великая", в 1977 году уже три года как не занимала пост министра культуры СССР. О том, что в этом вузе учится внучка Брежнева, бывшего на тот момент генеральным секретарем, молва бы разнесла моментально. Короче говоря, Млечин выдает непроверенную информацию, которую ему поставляют его "литературные негры".

Выступая на IX Белорусском международном медиафоруме, который состоялся в Минске в начале июня этого года, Леонид Михайлович в самом начале своей речи брякнул нечто невразумительное. Дескать, у него "душа не болит относительно американцев… поэтому я позволю себе говорить не об американском кризисе…" Что имела в виду эта телеголова? Причем тут Америка и какой там кризис?

Читайте также: Диалоги о мире: услышим ли друг друга?

"Я не такой пугливый, — скромно заметил наш Храбрый портняжка. — Меня по ночам не преследуют либералы. Я не просыпаюсь в холодном поту и в ужасе. Честно говоря, я занимаюсь не текущими делами, а прошедшими. Как у нас (?) шутят, я работаю с "мертвыми клиентами". Ужас состоит в том, что это прошлое действительно не умирает, как сказал один замечательный писатель, и поразительным образом сегодняшний конфликт строится на противостоянии прошлого".

Для зачина, как говорится, сойдет и такое пустословие. Не будем придираться и опустим, кто, где и как так по-черному шутит насчет "мертвых клиентов". Далее не профессиональный историк, а любитель-некрофил вслух поразмышлял над историческими проблемами во взаимоотношениях России с Польшей и Украиной и решил удивить публику "несколькими поразительными выводами".

"Во-первых, появились государства, у которых до 1992 года в общем не было собственной истории. У некоторых государств, выяснилось, история весьма короткая, и эту историю приходится создавать. Эта история создается иногда некоторым образом искусственно или за счет соседа. Это нужно понимать. Это реальная ситуация.

Второе. Естественным образом эта история национально центрична. Ну, конечно, для этой республики важно то, что происходило на ее территории и с ее народом, а не с тем, что происходило у соседей. Кстати говоря, нам в России это понятно. Когда ты приезжаешь в Тверь, то тебе с удовольствием расскажут, что вот вы, москвичи, пришли когда-то, завоевали и использовали нашу историческую судьбу. Это понятно.

Интересно прежде всего то, что касается собственной истории. Это нужно понимать и относиться более-менее спокойно. Постепенно, я думаю, люди дойдут до максимально возможного объективного подхода.

Но здесь и хорошая вещь. Она состоит в том, что историческая наука развивается. Я могу, я не историк, судить о состоянии российской академической науки. Она замечательна. Но беда состоит в том, что достижения академической науки не доходят до учебников и не доходят до массового сознания. То, что создано историками, к сожалению, не становится достоянием гласности".

Мы привели столь длинный пассаж из велеречивого доклада гсподина Млечина лишь для того, чтобы читатель уяснил, насколько бессодержательную речь произнес сей медийный, благодаря "ящику", персонаж. У Леонида Михайловича не должно возникнуть сомнений, что мы вырываем из контекста его слова, но публиковать его излияния полностью — себе дороже. Когда человек говорит очень долго, то, в конце концов, обязательно скажет какую-нибудь глупость. Эта формула Дюма-отца вполне применима к Леониду Млечину.

"Огромное достижение, что история наша становится глубже, объемнее, шире, — растекался млеком Млечин. — Но журналист тоже это должен понимать. И тоже должен ощущать, что происходит невероятный процесс — мы углубляемся, и нам открывается то, что прежде было невозможным. Иногда говорят, зачем вы в этом копаетесь? Зачем вы лишаете нас героев?

Ну, скажем, вот есть история, которая хорошо известна москвичам, связанная с 28 героями панфиловцами, которые защищали Москву. Это была осень 1941 года, когда немцы стояли около Москвы и "Красная звезда" в передовой статье написала о 28 героях-панфиловцах, которые все как один не пропустили немцев".

Сделаем небольшое отступление и напомним читателям, что о подвиге героев газета "Красная звезда" впервые сообщила 27 ноября 1941 года. В очерке фронтового корреспондента Василия Ивановича Коротеева (1911-1964) говорилось, что "погибли все до одного, но врага не пропустили". Не так давно появились сведения, что первая публикация о подвиге вышла в свет несколько ранее, 19 ноября 1941 года. Как бы то ни было, но 28 ноября 1941 года в "Красной звезде" была напечатана передовая статья под заголовком "Завещание 28 павших героев", где указывалось, что с гитлеровскими танками на подступах к столице сражались 28 бойцов 316-й стрелковой дивизии под командованием генерал-майора Ивана Васильевича Панфилова.

Не историк Млечин продолжает: "И все 28 получили Золотые Звезды Героев Советского Союза посмертно. А в конце войны одного из героев нашли в тылу в роли (sic!) полицая, служившего у немцев. Расследование военной прокуратуры показало, что история была придумана. Потом возникли споры, а стоит ли рассказывать, потому что мы оскорбляем память военных. […] Меня, конечно, смущает герой, который служил в полиции".

Прежде чем перейти к сути сказанного, отметим, как коряво это все высказано. Не секрет, что человек говорящий не так стилистически безупречен, как человек пишущий, но ведь такая "говорящая голова", как Радзинский, говорит, как пишет, заслушаешься. Профессионализм телевизионщика Млечина несколько подкачал, но это не так уж и страшно. Не хочешь — не слушай. Главное, что хотел донести до слушателя не историк и бестолковый журналист Леонид Млечин.

Бой у разъезда Дубосеково, который 16 ноября 1941 года приняла четвертая рота 1075-го стрелкового полка против 2-й танковой дивизии генерал-лейтенанта Рудольфа Файеля (Rudolf Veiel), по штату состояла из 162 красноармейцев. Накануне сражения командование отобрало наиболее храбрых и метких добровольцев, собрав их в специальную группу истребителей танков в количестве примерно 30 человек. Командовал группой политрук Василий Клочков. Подразделению было передано 11 противотанковых ружей, и потому вполне возможно, что из 54 танков, двигавшихся на панфиловцев, героям удалось уничтожить 18 машин, потерю 13 из которых признали сами панцерваффе. Известно, что немцы признавали танк потерянным лишь в том случае, если он не подлежал восстановлению, а если после боя танк отправлялся на капитальный ремонт с заменой двигателя и вооружения, такой танк потерянным не считался.

Вернемся к количеству героев-панфиловцев. Почему приблизительно их было около трех десятков? Да по той простой причине, что список бойцов спустя несколько дней по памяти составлял командир роты капитан Гундилович по просьбе корреспондента "Красной звезды" Александра Юрьевича Кривицкого. Поскольку в спецгруппу попали не только подчиненные капитана, но и добровольцы из других подразделений полка, он мог кого-то не вспомнить, перепутать имя и т. д. Чему удивляться, когда сидящие в тиши келий переписчики делали массу ошибок, а тут офицер на передовой!

В упомянутом нами "Завещании 28 павших героев" указывалось, что танки противника уничтожили 29 панфиловцев, но одного назвали предателем. Красноармеец Даниил Кожабергенов по приказу комиссара Клочкова отправился с донесением в Дубосеково. Однако деревню уже захватили немцы, и боец попал в плен. Вечером 16 ноября ему удалось бежать. На оккупированной территории во время рейда по тылам противника его обнаружили конники генерал-майора Доватора. После допроса в особом отделе, Кожабергенов признал, что не успел принять участия в бою у Дубосеково. Вскоре бойца отправили назад в дивизию Доватора.

В своем минском выступлении "журналист в третьем поколении" Леонид Млечин успел еще порассуждать о проститутках. "Мужчина с более удачливой судьбой не считает, что все женщины продажны. Я позволю себе заметить, как журналист в третьем поколении, что всегда были, есть и будут высокопрофессиональные журналисты", — отметил Млечин. Видимо, вспомнить о работницах первой древнейшей профессии навеяли затаенные мысли о продажных журналистах, как о представителях третьей древнейшей профессии. Вот и пошли разглагольствования "мужчины с удачливой судьбой" о "профессионализме".

В заключение Млечин блеснул оригинальным замечанием: "Непрофессиональная журналистика — это катастрофа. Незнание истории не освобождает от ответственности, как сказано в Уголовном кодексе". Так по какой статье будем судить этого не историка с удачливой судьбой?

Читайте также:

"11-я заповедь: не вешай лапшу на уши"

Как журналисты уничтожали Boeing 777

Двойные стандарты США: лексика и риторика

"Я за единую Украину, но хочу говорить правду"

"Диванные воины теряют человеческий облик"