Детский дом: без права на апелляцию

Потерпевшими по уголовным делам в прошлом году были признаны 200 воспитанников детских домов. Эксперты считают, что правонарушений в разы больше, чем возбужденных уголовных дел. Что реально происходит в некоторых детских учреждениях, узнать невозможно, а мучителями детей становятся как сотрудники детдомов, так и сами дети, которые копируют "взрослое поведение".

К одному из детских домов в Московской области подъезжает белая "Газель". Водитель и несколько девушек, выпрыгнувших наружу, открывают двери фургона. Внутри — игрушки, развивающие игры, мячики, ракетки, книжки-раскраски и очень много фломастеров с карандашами. Все это перетаскивается внутрь сквозь широко открытые ворота, крашеные в желто-зеленые цвета. Сотрудники детдома суетятся, к воротам подъезжает еще одна "Газель". В ней народу еще больше — волонтеры приехали навестить выбранный ими недавно детский дом, чтобы хоть как-то порадовать сирот. И опять — мячики-фломастеры. Детей размещают в актовом зале вместе с гостями. Еще следующий час идет концерт воспитанников, потом волонтеры недолго общаются с детьми, принимают благодарности руководства и уезжают на "Газелях" по домам, чтобы через месяц снова скинуться деньгами и найти в интернете еще один детский дом, где с радостью примут помощь и покажут очередной концерт. Когда ворота за спонсорскими машинами закрываются, детский дом превращается просто в Дом, со своим уставом и характером. Дом не пустит чужого и не позволит своим обитателям рассказать о том, что происходит внутри.

Дом, в котором…

"Пускай все эти ребята не имеют фактического отцовства, — все они граждане Российской Федерации, наши с вами дети, будущее нашей страны. И мы должны доказывать прежде всего им, что не оставим их в беде", — официальный представитель Следственного комитета Владимир Маркин сказал эти слова в одном из интервью. Прежде чем "рупор" следственного ведомства дошел до проблем сирот в детских домах, он долго рассказывал о работе СКР по предотвращению и расследованию преступлений в отношении несовершеннолетних. И уже к финалу интервью, отвечая на вопрос, признал: "По меньшей мере 200 детдомовцев были признаны потерпевшими по ряду уголовных дел в прошлом году". Речь идет о преступлениях в сфере половой неприкосновенности, побоев, других противоправных действий. Преступления совершаются как самими воспитанниками в отношении друг друга, так и руководством и сотрудниками детских учреждений. Скорее всего, что эти 200 уголовных дел "всплыли", преодолев колоссальное сопротивление. И это чудо, что пара сотен потерпевших и обвиняемых оказались в руках правосудия, добиться которого воспитанникам детских домов зачастую бывает невозможно.

"Я не хочу вспоминать то, как там было. Я вспоминаю лица моих друзей, с которыми я рос, мне от этого хорошо. Но остальное я вспоминать не хочу". Иван Гузенко — выпускник одного из детских домов на севере России. Когда Ване оставалось полгода до выпуска, а значит и до получения законного жилья, и без того неуютный и чужой Дом перестал говорить с ним, как с ребенком.

"Я понимал, что квартиру мне, скорее всего не дадут", — продолжает Иван. — Я видел, что так и было с выпускниками, которые уходили до меня. Но я не мог даже представить, что со мной будут делать дальше".

Руководство детского дома, видимо, не желая решать вопросы с жильем для своих выпускников, особенно "грамотных" из них, решило представить недееспособными. Ивана и нескольких его друзей начали вывозить в психиатрические клиники. Туда ребята попадали, уже находясь под препаратами, которые им предварительно вводили.

"Я не знаю, чем бы это закончилось и сколько бы продолжалось, если бы не врач больницы", — рассказывает Иван. — Она пригрозила обратиться в милицию, если ей будут возить нормальных детей под психотропными лекарствами. Так все закончилось. Квартиру мне, конечно, не дали, но зато я ушел оттуда с нормальными мозгами, целый".

"По закону обращаться в полицию от моего имени может только опекун, а опекуном является директор детского дома", — это еще один воспитанник детдома, но уже в Кемерово, Артем Комиссаров пытается объяснить как может, что именно происходило с ним и его сверстниками. "Детей записывают в недееспособные, чтобы потом, если что случится, оправдаться: ну что взять с сумасшедшего?!". Эти слова детдомовец записал на видео и распространил в интернете. Когда поднялся шум, а журналисты решили поговорить с пареньком, он рассказал намного больше. По словам воспитанника, он стал свидетелем изнасилования 13-летнего мальчика. Преступление произошло прямо в стенах детского учреждения. По обращению Артема правоохранительные органы и общественники начали проводить проверки, которые так ничем и не закончились. Весь этот "костер" разгорелся еще в 2010 году и тогда же мгновенно потух. На момент публикации видеообращения Артему было 17 лет. Парень писал в десятки инстанций, чтобы привлечь внимание к беспределу в детдоме, и даже создал свое сообщество в ЖЖ для помощи таким же, как он, сиротам, оказавшимся один на один со взрослыми в детском доме. Потом Артем выпустился, а о скандале все давно забыли. "Живой журнал" при переходе по прямой ссылке на сообщество Артема Комиссарова сообщает: "Окончательно удаленный журнал".

В книге Мариам Петросян "Дом, в котором…" описываются примерно такие же сцены. Дом, с которым дети говорят, слушают его и боятся, становится членом их большого сообщества. Дом у Петросян наказывает, молчит, дышит и не рассказывает лишнего. Ушедших из Дома, дети всегда считали умершими. Если вдуматься, роман имеет невероятное сходство с реальностью. Или наоборот…

Читайте также: Садистские методы воспитания в детдоме

Еще одна амнистия

В марте 2014 года следователи СКР по Пермской области возбудили уголовное дело по фактам изнасилования воспитанников Пешнигорского детского дома. По данным следствия, администрация прекрасно знала, что творится у них под носом, но предпочитала не вмешиваться. Директор учреждения Татьяна Подвинцева не считала нужным привлекать полицию к "делам семейным". В надругательствах над воспитанницами подозревают пятерых подростков. В Белгородской области два месяца назад суд вынес приговор директору детского дома заслуженному учителю Владимиру Попову. Педагога признали виновным в изнасиловании детей. Во Владимирской области директор детдома, державшая детей в карцере, приговорена к сроку. В Томской области директор получил срок за присвоение продуктов и денег воспитанников. В Нижнем Тагиле директор детского дома осуждена за истязания детей. Список подобных преступлений огромен, но, повторимся, из-за особенности и статуса детского учреждения, "вымести сор из избы" не получается в десятках, если не в сотнях случаев.

"Это система, в которой за годы ничего не меняется", — рассказывает бывший воспитанник детского дома, а сейчас общественный деятель, писатель, публицист Александр Гезалов. — Даже если мы сделаем очень хорошие детские дома, то от этой системы нам никуда не уйти".

Читайте также: Тюремные дети: без вины виноватые

Александр вместе со своими коллегами участвует в проекте "Блеф, или… Нет детлому". Выпускник детского дома уверен, что само институциональное воспитание должно быть преобразовано во что угодно, лишь бы не было, как сейчас. Только тогда можно будет говорить о полном отсутствии криминала в детских домах.

"В детдом зачастую прибывают дети с уже искалеченной психикой", — говорит Гезалов. — Им нужна помощь психолога, но в детском доме такой услуги нет. Никто не будет длительно заниматься с ребенком. Отсюда потом возникает насилие детей над детьми. Сегодня можно создать условия, при которых будут отсутствовать Дома малютки например. Будут списки на усыновления, общественный родительский комитет. А детский дом, повторюсь, это место, где может процветать насилие, да и все, что угодно. Место, где ребенок не растет личностью".

"Детдом — не тюрьма, но тоже закрытое учреждение", — говорится в петиции президенту и правительству РФ, которую вместе с коллегами Гезалов разместил в интернете. По мнению общественных деятелей, юристов, журналистов и людей самых разных профессий, в стране, где совсем недавно была объявлена амнистия, стоит объявить еще одну. Только теперь освободить от постояльцев стоит не тюрьмы и лагеря, а сирот, находящихся в детдомах.

"Детское население сокращается с катастрофической скоростью (мы теряем 750000 детей в год) и, если в ближайшее время не будет предпринято экстренных мер поддержки семьи, не только материальной, но и социальной, юридической и психологической, очень скоро (всего через 33 года) в России не останется ни сирот, ни домашних детей", — говорится в обращении к главе государства.