Маркус Вольф – "человек без лица"

В предисловии к своим мемуарам Маркус Вольф объяснил, почему "эта книга — рискованное предприятие": "Я возглавлял успешно работавшую разведку и был превращен в некий символ, а потому должен считаться с высокими ожиданиями читателей". Писать статью о Маркусе, или Мише, Вольфе тоже не менее рискованно. Во-первых, разведка совсем не публичная "дама", во-вторых, все преданные гласности факты уже давно прокомментированы.

Человек, 30 лет находившийся во главе самой успешно работающей и эффективной разведывательной службы в мире, которого на Западе называли "человеком без лица" (Man without a face), потому что долгое время безуспешно пытались его сфотографировать, до конца своей жизни остался верен своим юношеским идеалам. Это не может не вызывать уважения к товарищу Маркусу Вольфу. Его путь к социалистическому движению начался при Сталине, когда "понятие свободы отдельной личности уже было принесено в жертву безусловному послушанию, которое в конечном счете ничем не отличалось от рабского повиновения властям всесильного государства, в то время когда циничные властители обратили идеалы во зло, дабы манипулировать дисциплинированным обществом".

В апреле 1934 года его семья, спасаясь от нацистских репрессий, приехала в Москву. Драматург Всеволод Вишневский нашел и обставил для семьи Вольфов маленькую двухкомнатную квартиру в переулке около Арбата. Местная детвора дразнила детей эмигрантов в коротких штанишках: "Немец, перец, колбаса, кислая капуста"! Но вскоре братья Конрад и Маркус выпросили у матери длинные штаны и стали своими среди арбатской довоенной шпаны. "С этого времени нам достались имена-прозвища Коля и Миша. Мы не только на бумаге стали советскими гражданами, но и незаметно впитали национальные черты русского характера, превратившись в настоящих "детей Арбата". Неспроста, уже будучи генерал-полковником штази на пенсии, в середине 1990-х годов, Миша Вольф напишет книгу о "секретах русской кухни" — Geheimnisse der russischen Küche.

Маркус Вольф уволился со службы по собственному желанию в ноябре 1986 года. В 1990 году, незадолго до объединения Германии, Вольф через Австрию бежал в Москву. Новые власти угрожали ему арестом в связи с "государственной изменой", немецкая пресса травила, называя Вольфа, в частности, "немецким нарциссом и темной личностью".

Прежде чем посадить Вольфа на скамью подсудимых и до попыток его запугать, его попытались откровенно подкупить. В конце мая 1990 года у садовых ворот его дачи в Прендене (Prenden) появились два американских джентльмена с букетом цветов и коробкой конфет для жены Вольфа Андреа. Они назвались представителями ЦРУ и попросили разрешения войти. Старший, представившийся Гарднером Хэтэуэем, личным уполномоченным тогдашнего директора ЦРУ Уильяма Уэбстера (кроме того, о чем при встрече умолчал, он был бывшим начальником контрразведки ЦРУ), в совершенстве владел немецким и, как заметила Андреа, походил на "типичного бюрократа". Более молодой сопровождающий, который представился руководителем берлинского представительства ЦРУ Чарльзом, производил скорее впечатление телохранителя из морских пехотинцев.

Гости расточали хозяину комплименты, а тот, к их неудовольствию, травил коллег табачным дымом, выкуривая сигарету за сигаретой. Зато сам Вольф ощущал себя на верху блаженства, "спустя четыре года после ухода из разведки сидеть в собственных четырех стенах напротив ведущих представителей могущественнейшего разведывательного ведомства западного мира!" Мистер из ЦРУ предложил Маркусу помогать или консультировать его ведомство, предлагая "убежище от мести своего немецкого союзника по НАТО". "Калифорния, — продолжал между тем Хэтэуэей почти без акцента, — очень красивое место. Там круглый год стоит чудная погода". "Да и Сибирь неплоха", — отшутился Вольф. Маркус Вольф отказался выдавать имена своих агентов, зная, что подобная подлость будет хорошо оплачена. Начальнику отдела его службы внешней разведки, отвечавшему за США, "полковнику Юргену Рогалле за сведения, которыми он располагал, предлагался миллион долларов". Маркус Вольф стоил и того дороже.

Позднее Вольф в своих воспоминаниях упомянет еще об одном предложении, о котором первоначально не знали ни американцы, ни русские, ни немцы. Маркус Вольф никогда не отрицал своего еврейского происхождения и, как он писал, "несмотря на все связи с палестинским освободительным движением, я всегда с интересом следил за судьбой евреев и государства Израиль". Оказаться на земле обетованной Вольфу так и не пришлось. За две недели до воссоединения Германии ему сообщили, что в данный момент его приезд в Израиль нежелателен, якобы в связи со скандалом из-за вышедшей в США книги о Моссаде и его методах. На самом деле союзные разведки не собирались ссориться из-за отставного шефа внешней разведки ГДР.

Как большинство здравомыслящих политиков в ГДР, Вольф тоже возлагал свои надежды на Михаила Горбачева, но, по его признанию, "очень недолго". Дважды Маркус Вольф письменно обращался к Михаилу Горбачеву. Его письма написаны по-русски от руки. Первое послание датировано 22 октября 1990 года, после присвоения М. С. Горбачеву Нобелевской премии мира и в связи с его предстоящим визитом в ФРГ. Второе — 28 июня 1991 года. Дорогой Михаил Сергеевич не ответил. Это не с самой лучшей стороны характеризует личные качества Горбачева, до того продемонстрировавшего свои скудные политические способности. Предательство ближайших друзей и союзников лидером Советского Союза неприятно поразило тогда не только брошенных на произвол судьбы прежних товарищей, но и новых друзей Горби (Gorby - ласковое прозвище Горбачева в Западной Германии) — Гельмута Коля и его окружение. Нужно сказать, ведущие политические деятели ФРГ находились в переписке с Вольфом, не позволяя себе подобного хамства, не отвечать на его корреспонденцию.

В своих письмах Маркус Вольф просил не за себя, хотя на него уже был выписан ордер на арест, а за своих подчиненных, бывших руководителей и работников разведки ГДР, которых ждали суровые приговоры, поскольку они фактически находились вне защиты законов.

Маркус Вольф верно ухватил сущность капитализма: "Власть денег прибегает к насилию не меньше, чем власть государства. Она действует не так явно, но не менее жестоко. Если злоупотребление властью при "реальном социализме" начинается с манипуляции идеалом, то капитализм злоупотребляет идеалом индивидуальной свободы в интересах власти денег и в ущерб большинству общества. Неясный страх перед будущим чувствуется повсюду и происходит оттого, что наша современная общественная система не только не в состоянии решить большие проблемы, перед которыми стоит человечество, но порождает новые и еще большие проблемы". Своим десяти внукам он передал жизненное кредо своего отца врача и писателя Фридриха Вольфа — его приверженность гражданскому мужеству.

Маркус Вольф умер в Берлине 9 ноября 2006 года. В тот год в Германии 17-й раз отмечали День падения Берлинской стены (Jahrestag des Mauerfalls).