Право руля

Спор о машинах с правым рулем отражает не только техническую, но и социальную проблему, которая досталась в наследство от покойного СССР. Иномарки рубили под корень распределительно-поощрительную систему очередей на «Жигули» и «Запорожцы». А после перестройки перевозка японских машин спасла тысячи семей на Дальнем Востоке от обнищания. В этом регионе, вообще, экзотикой выглядят, скорее, «леворульные» автомобили.

Чуткая к любым нашим правозащитным проявлениям западная пресса, естественно, не могла не откликнуться на акции протеста против запрета на автомобили с правым рулем и коррупции в ГИБДД, которые прокатились в минувшие выходные по 40 с лишним городам России.

«Российский средний класс сложно вывести на улицы, когда дело касается прав человека или свободы слова, - пишет в понедельник лондонская «Financial Times». - Но запрет на машины с правым рулем лишил бы Дальний Восток транспорта и доходов, потому что значительная часть экономики региона зависит от импорта и продажи подержанных японских авто».

Ценное наблюдение. Во-первых, справедливо ранжированы предпочтения россиян, которых гуманитарные свободы на практике затрагивают куда меньше житейских забот. Общество расстается с излишней политизацией, и это показатель его взросления. Во-вторых, британский автор, наконец-то, заострил внимание на проблеме, которую у нас старательно обходят, когда дискутируют за и против «праворуких» японок. По сути своей она не техническая, а именно социальная. Она не так нова и досталась в наследство от покойного СССР.

Где-то в первой половине 80-х в приморских городах партийные бонзы вдруг забеспокоились. Неужели впрямь матросу или мотористу хватает пары пригоршней иен из нищенской валютной зарплаты, чтобы позволить себе сверкающее хромированное чудо, которому в подметки не годилась номенклатурная «Волга»? Поначалу так и было – «позволяли» именно рядовые моряки. Комсостав побаивался, вдруг прикроют допуск к загранплаванию.

В парткомах пароходств и рыбацких контор зрел праведный «совковый» гнев. Иномарки рубили под корень распределительно-поощрительную систему очередей, способ держать в многолетней узде повиновения работяг, жаждущих обладать «Жигулями» и «Запорожцами». Но возроптали «комиссары» – первые помощники капитанов, освобожденные секретари судовых партячеек на окладе старпома: «Почему нам нельзя?» Тут как раз подоспели ветры перестройки, и все – сдерживающая запруда рухнула.

А вот когда рухнул Союз, только возможность ввозить подержанные иномарки из Японии удержала моряков на флоте и позволила хоть как-то сохранить воспоминание о великой морской державе. Это было мутное время бандитских «наездов», когда перегон машины из Находки во Владивосток был подвигом; время «заряжания» – моряк, взявший валюту у заказчика, назывался «заряженным».

Потом лучшие из них станут, как признанные «профи», нарасхват в зарубежных судоходных компаниях, но в безвременье между путчами именно близкое свойство Дальнего Востока с крупнейшей в мире автомобильной свалкой не просто спасло тысячи моряцких семей от обнищания, но позволяло вполне сносно держаться на плаву – покупать квартиры, давать детям образование. «Мне плевать, с какой стороны руль, - говорили бравые мореманы, - пусть хоть сзади. Мне семью кормить надо».

Постепенно бандиты стали банкирами, дикая торговля цивилизовалась, обросла инфраструктурой сервиса и стала, нравится это или нет, весьма крупной и развитой индустрией в масштабах географической трети страны – как минимум. И еще один важный социальный аспект. Пока Борис Березовский мутил со своим концерном «АВВА», для сотен тысяч россиян именно японский second hand стал действительно «народным автомобилем», другого они по сей день не дождались.

Японские авто, которые у нас презрительно называют «машинами со свалки», чаще всего поступают в Россию семи лет от роду. Это не значит, что японцу запрещают ее эксплуатировать дальше. Но японское государство создает автовладельцу ряд стимулирующих неудобств. Чаще надо проходить техосмотр, дороже обязательная страховка. В году наблюдаются два массовых «сброса». Это весна, когда японские фирмачи получают бонусы по итогам финансового года и могут поменять «колеса», и осень – накануне техосмотра. Хорошо, хоть потребительских качеств японского б/у никто не смеет оспаривать. Это 7 к 1: отъездившая семилетний срок японка по износу равна «Жигулям» с годовым пробегом. Разумеется, примерно, поскольку это в принципе несравнимые изделия рук человеческих.

Нельзя отрицать очевидного: обгонять трудно, особенно на трассе, какую-нибудь большегрузную «фуру». Но статистика лобовых столкновений именно по этой причине у праворульных машин меньше, лишенный обзора водитель рискнет на обгон с гораздо большей осторожностью. Водители японок гораздо более галантны и чаще остальных помогут выйти из машины пассажирке. Или пассажиру. Или просто из соображений сохранности двери со стороны проезжей части.

Самому же выйти из за руля прямо на тротуар – удовольствие, неведомое «жигулисту». Говорят, японская «подержанка» своими фарами светит куда-то не туда. Куда – мне лично хорошо известно. Прямо к карман «гаишнику» на пункте технического осмотра. Яркость свечения примерно 500 р. В остальном хаять японку по мотиву «праворукости» может или абсолютный технический невежа или заинтересованный негодяй. Такое впечатление, что последних большинство.

Первой на Japanese Used Car, если только не ошибаюсь, окрысилась еще советская таможня: ну никак тогдашнюю цену дюжины японского пива и авто класса ГАЗ-24 ни сопоставить, ни пережить! Новой российской власти, пока рассаживалась по креслам, было не до того. Впервые при Черномырдине проклюнулась мысль – запретить! Премьера стали больно покусывать СМИ: не надиктовала ли ему мыслей мафия, контролирующая «леворукий» поток из Европы? Дальневосточники высказались более определенно – не проще ли у них поменять направление движения, поскольку не «праворукие», а ВАЗ и ГАЗ смотрятся на дорогах белыми воронами?

Атаку 1994 года дальневосточники отбили, но вскоре пришла вторая. Если назвать г-на Каданникова коррупционером, он, наверное, обидится. Но как иначе квалифицировать действия воротилы крупнейшего частного бизнеса, который приходит во власть, проводит очевидно протекционистские по отношению к своему бизнесу государственные решения «в защиту отечественного товаропроизводителя», и вскорости возвращается восвояси – «товаропроизводить»? Но пошлины на японские подержанные машины были резко вздуты. Потом еще и еще. Наши сторонники «левизны» в автомобилизме выталкивают конкурента с рынка. Возникает законный вопрос – в чьих интересах? Ради «Калины», на которую нельзя смотреть, не краснея? Или все-таки на благо западных и восточных брендов, чьи отверточные заводы растут как грибы? Ну добро бы еще «Хаммер», хоть он у нас в полтора раза дороже, чем в Штатах. Но китайский джип – это в какие вообще ворота лезет?

Броня крепка, и танки наши быстры. А машины нет. Стоит ли убиваться? Смотрите, что получилось с компьютерами. «Белая» сборка, «желтая» – кто сегодня этим грузится? Кто-нибудь помнит 386-й? У нас уже пошли «Пентиумы», когда в американских офисах еще полно было 286-х! И ничего – мы перескочили через несколько поколений и операционных систем и влегкую догнали информационный мир. Эволюция! Если наш дорогой автопром действительно имел настроение выжить, ему бы молиться на эту «япону мать» праворукую. Потому что она, насыщая рынок в нижнем сегменте спроса, его бы и сохранила для недорогого массового отечественного автомобиля, машины завтрашнего дня. И отмерла бы естественно, уступая дорогу русскому бренду по мере его взросления. Но не дала бы заякориться транснациональным корпорациям. У них теперь в России право руля.