Ирак на пороге новой войны?

Что будет с Ираком после победы над ИГИЛ* в Мосуле? Этот вопрос приобретает в настоящее время критическую важность. К сожалению, слишком многое указывает на то, что мир не скоро вернется в эту многострадальную страну.

Фото: Фото: AP

Освобождение Мосула от боевиков ИГ было воспринято как завершение очередного страшного этапа в современной иракской истории. Объединенные силы национальной армии, курдского ополчения пешмерга, отрядов народной милиции при поддержке международной коалиции во главе с США добились уничтожения крупнейшего оплота террористов.

Казалось бы, после этого должен начаться принципиально новый период мирного строительства, восстановления государства, его экономики, постепенного примирения недавних противников. Но до этого пока слишком далеко. Ираку предстоит решить еще ряд проблем, каждая из которых чревата новыми конфликтами и ожесточенными столкновениями.

Речь идет, во-первых, о намеченном на сентябрь текущего года референдуме о независимости Иракского Курдистана, а также о предстоящих в следующем году парламентских и местных выборах. Оба эти рубежные события напрямую связаны с вопросами власти и национального и территориального единства Ирака.

За многие годы, что здесь полыхают войны, мы уже выучили: Ирак фактически разделен на три части: арабы-шииты, арабы-сунниты и курды (в большинстве — сунниты). Во времена диктатуры Саддама Хусейна и его партии "Баас" власть концентрировалась в руках арабов-суннитов, хотя и шииты, и курды имели определенные квоты. После свержения Саддама в результате американо-британской агрессии власть захватили арабы-шииты, курды получили автономию, а сунниты оказались полностью вытесненными из всех значимых сфер жизни. Это было использовано террористами ИГ, которые сумели мобилизовать и организовать обделенных суннитов.

Если оценивать ситуацию после освобождения Мосула от ИГ в этом контексте, то можно заметить, что это событие стало победой шиитов и курдов и поражением суннитов. У них как не было, так и нет никаких гарантий полноправного участия в политической жизни, доступа к важнейшим ресурсам (прежде всего нефти).

По идее, эту проблему должны решить всеобщие выборы в следующем году. Однако в самом Ираке мало кто верит в их успех, да и в возможность их проведения. Дело в том, что выборы должны были состояться в 2017 году, но были отложены, а соответствующий закон переписан. В реалиях поствоенного периода и неизбежных чисток, направленных против явных и тайных последователей ИГ, есть огромные сомнения в том, что голосование (если оно состоится) будет проходить достаточно организованно, а его итоги будут признаны всеми игроками. Опыт убеждает в обратном: до сих пор ни один властный орган в Ираке (выбранный или назначенный) не пользуется необходимым доверием и авторитетом со стороны общества.

К этому следует добавить и повальную коррупцию, наносящую Ираку не меньший ущерб, нежели война с ИГ. Так, согласно индексу восприятия коррупции, в 2015 году Ирак занимал 161-е место из 167 возможных. Вряд ли с тех пор ситуация существенно изменилась.

Но главная проблема заключается даже не в этом, а в том, что совершенно непонятно, на какой территории будут проводиться выборы и кто в них будет участвовать. Ведь уже через пару месяцев Иракский Курдистан может отделиться: референдум о независимости намечен на 25 сентября.

Но и этого мало: помимо населения собственно курдских территорий, входящих, по действующей конституции, в состав автономного района Курдистан, в референдуме хотят принять участие и многие жители прилегающих спорных районов, где помимо курдов проживают арабы-сунниты и туркоманы. Стремление некурдского населения, исповедующего суннитский ислам, присоединиться к Курдистану и покинуть единый Ирак, где господствуют шииты, усилилось на фоне поражений ИГ.

Само собой, Багдад отказывается признавать законность курдского референдума, и в этом встречает поддержку соседних Турции и Ирана. В такой компании у нынешних правителей Ирака вполне может возникнуть соблазн силой пресечь сепаратистские поползновения курдов и значительной части арабов-суннитов. И это обстоятельство делает перспективу очередного взрыва насилия в стране весьма реальной.

Если ситуация и впрямь будет развиваться по такому сценарию, то дальнейшее усиление позиций Тегерана и Анкары в Ираке станет неизбежным. Что не может устраивать арабских соседей в лице Саудовской Аравии, ОАЭ и Бахрейна. Они уже приступили к сколачиванию антииранского регионального блока, к участию в котором привлекли и Египет.

То, что происходит сейчас вокруг Катара, наверняка служит прелюдией к формированию единой позиции арабского квартета в отношении будущего Ирака: эта страна будет превращена в арену противостояния якобы деструктивному влиянию Тегерана.

Эр-Рияд уже начал готовить почву для активного влияния на внутрииракские процессы. Так, на днях в саудовской столице побывал лидер иракских шиитов знаменитый Муктада ас-Садр. Он провел переговоры с наследным принцем королевства Мухаммедом бен Салманом.

Муктада ас-Садр считается одним из трех участников будущей схватки за власть в Багдаде наряду с вице-президентом Нури аль-Малики (только что побывавшим в Москве) и действующим премьером Хайдаром аль-Абади, приписывающим себе славу победителя в Мосуле. Заметим, что все трое — шииты, причем далекие от умеренности, все трое имеют тесные связи с Тегераном, а также так или иначе добились признания со стороны Вашингтона.

Неожиданный визит ас-Садра в Эр-Рияд свидетельствует о том, что саудовцы вслед за иранцами, турками, американцами делают свои ставки в Багдаде и всерьез намерены принимать самое активное участие в предстоящей игре. В складывающихся условиях и при существующих противоречиях все это не обещает ничего доброго. К сожалению, после "победы" в Мосуле обстановка в Ираке может вновь достичь точки кипения уже осенью этого года.

* "Исламское государство" — террористическая организация запрещена в России.