Дэвид Кэмерон прибыл сегодня, 28 мая, в Берлин. Тур британского премьера по европейским столицам с повесткой о возможном выходе островного государства из ЕС пока сложно назвать удачным. Ни польская коллега политика Эва Копач, ни французский президент Франсуа Олланд не слишком воодушевлены идеями Кэмерона о реформировании объединения. Каким будет отклик немецкого канцлера?
Юрий Рубинский, руководитель Центра французских исследований Института Европы РАН : «В Берлине Кэмерон даже найдет большее понимание, чем в Париже. Мне так кажется, поскольку план, последний вариант перестройки договорной базы Евросоюза, которую озвучила Меркель, более или менее соответствует установками Кэмерона. Для того, чтобы на референдуме о выходе Великобритании все-таки был бы ответ в пользу того, чтобы остаться. И он, безусловно, будет вести кампанию за, и он ездит для того, чтобы получить для этого веский аргумент. А вот степень возможности ревизии такого имеющегося аргумента - это, конечно, осталось открытым. Я думаю, что здесь ему будут предлагать какие-то полумеры, а он будет стремиться не просто поломать все существующие ныне структуры, а получить аргументы для того, чтобы убедить евроскептиков Великобритании и собственной партии».
Относительно подробно о том, чего конкретно хочет Кэмерон от ЕС, сообщил министр иностранных дел Великобритании Филип Хэммонд. По его словам, премьер считает необходимым ограничить социальные льготы для мигрантов и обеспечить «вневалютникам» Союза право быть немножко особенными в смысле соблюдения правил Брюсселя. Также национальные парламенты должны получить право блокировать некоторые решения организации. В случае невыполнения данных требований, заявил Хэммонд, Британия покинет ЕС.
Юрий Рубинский, руководитель Центра французских исследований института Европы РАН: «Самое главное, ни он, ни его основные собеседники-партнеры, в принципе, не хотят такого выхода. Но он может стать действительно неизбежным, хотя я лично в это не верю. Найдут какой-нибудь вариант. Просто, понимаете, предоставить Великобритании вообще особый статус, то есть исключительный, тем более убыточный для многих членов Евросоюза, включая Францию,кстати говоря, - это, конечно, может оказаться неприемлемым, и тогда действительно все возможно. Но на сегодняшний день это абсурдно».