Солдатские могилы не нужны никому

"Война не закончена, пока не похоронен последний погибший солдат". Это слова Александра Суворова. В 2011 году исполнилось 70 лет со дня начала Великой Отечественной войны. Могилы многих солдат и офицеров за эти годы заросли бурьяном. На некоторых лежат асфальт и тротуарная плитка. Стоя на воинском прахе, люди произносят речи о солдатском подвиге.

На прах старшего лейтенанта Старцева уложили тротуарную плитку. По его костям ходят люди. Ораторы произносят торжественные речи, стоя на костях погибшего офицера. В буквальном смысле слова.

В начале февраля 1942 года советский бомбардировщик выполнял боевое задание в районе станции Колодня (Смоленская область). Возвращаясь на аэродром подмосковного поселка Монино, он был сбит немецкими перехватчиками. Экипаж самолета в составе штурмана Ивана Старцева, стрелков Петра Чигиря и Семена Фарафонова погиб. Командир, старший лейтенант Олешко, был тяжело ранен.

Тела погибших летчиков упокоились в трех могилах возле аэродрома. Над могильными холмиками установили четырехгранный фанерный обелиск с красной звездой. В 1949 году могилы летчиков посетили пожилая женщина и ее девятилетняя внучка.

Девочку звали Валя Старцева. Она была дочерью погибшего старшего лейтенанта Старцева. На момент гибели и похорон отца Вале было два года. О том, как он погиб, ей позже рассказала бабушка. Старший лейтенант Олешко — единственный выживший из экипажа, показал могилы трех летчиков.

Дочь летчика Старцева начала посещать эти могилы. После войны захоронения летчиков оказались на территории Военно-воздушной академии имени Гагарина. Вход на территорию академии был строго ограничен. О каждом визите на кладбище надо было сообщать заранее.

В мае 2004 года Валентина Ивановна Птушкина, как обычно, позвонила в ВВА и спросила насчет прохода на кладбище. Ей ответили, что пройти можно будет в последний раз, так как "по требованию дачников-генералов. кладбище идет под снос".

Читайте также: Вандалы воюют с Вечным огнем

После войны Василий Сталин распорядился выделить монинскую землю для дач генералов-авиаторов. В конце 40-х расстояние от генеральских дач до кладбища составляло пять километров. В начале нулевых годов этого века поселок был в нескольких шагах от кладбища. Захоронения павших летчиков к этому времени были в плачевном состоянии. Могилы старшего лейтенанта Старцева, старших сержантов Фарафонова и Чигиря остались безымянными холмиками, заросшими бурьяном. Памятный обелиск из кирпича и бетона почти разрушился. Табличка с именами летчиков с обелиска исчезла.

С 2004 года дочь погибшего штурмана борется за могилу отца. Пожилая женщина увидела, что память о погибших солдатах не нужна никому. Могилы летчиков не числились ни в одном реестре. О существовании кладбища знали, по сути, только в Щелковском районе. С местом захоронения тоже случился казус. В 1991 году, когда архивисты делали переучет, то допустили ошибку. В архивной записи местом гибели указали станцию Колодня Смоленской области. Такая же запись стояла в архивной справке, выданной Валентине Птушкиной в августе 2004 года.

О могилах летчиков в 2004 году успели забыть в ВВА имени Гагарина и в Военно-мемориальном центре. О них знали лишь в Щелковском горвоенкомате. Гузель Брюхова, помощник военкома, показала их Валентине Ивановне. Дочь погибшего офицера увидела на месте захоронения забвение и запустение. "Право на могилу получите после предъявления ДНК", — сказала Брюхова. Но Валентину Ивановну волновало другое — наплевательское отношение к исторической памяти.

Валентина Птушкина обращалась с запросами в разные инстанции, вплоть до приемной президента России. Ответы были разными. Вот, например, как среагировал на ее запрос генерал Александр Кириллин, начальник Управления по захоронениям МО РФ.

Читайте также: Вандализм: чтобы искоренить — возглавить?

"Похоронен в Монино? Это Ваш детский маразм. В архивной справке сказано, что он погиб под Смоленском. Два боевых вылета на Берлин, орден Боевого Красного Знамени посмертно, старший лейтенант. Ну, и что? Сходите на могилу Неизвестного солдата и постойте, если надо", — сказал генерал дочери боевого офицера.

Реакция Василия Литвинова, главы поселка Монино, была похожей. "Моя задача как главы поселка — установить права дачников на землю. Что касается самого кладбища, пусть сначала установят законность подобных захоронений в Великую Отечественную войну". "Литвинов — бывший преподаватель ВВА. У него самого есть дача в этом поселке", — сказала Валентина Птушкина "Правде.Ру".

Пока Валентина Ивановна обивала чиновные пороги, могилы летчиков сравняли с землей. Узнав, что женщина пишет президенту РФ, успели подчистить ряд документов, связанных со службой старшего лейтенанта Старцева. В результате ряда подтасовок выходило, что следы погибших летчиков затерялись и искать их бесполезно…

В январе 2005 года историей Валентины Птушкиной заинтересовались "Известия". В Монино поехал обозреватель газеты Владимир Перекрест. Он посетил кладбище вместе с полковником ВВС Шулько и капитаном Рудаковым. Рудаков был на кладбище, когда Гузель Брюхова показывала Валентине Птушкиной могилы летчиков. Он сказал обозревателю "Известий", что все сказанное Валентиной Птушкиной — правда. Там, где сейчас ровное место, раньше были могильные холмики.

Слова Рудакова Перекрест передал полковнику Шулько, помощнику начальника ВВА. Полковник среагировал так: "Наверное, это местные жители сделали". И добавил: "Не надо публиковать материал, порочащий звание академии. Напишите лучше о летных штрафных батальонах". Перекрест больше к теме монинских могил не возвращался.

В 2005 году забытые солдатские могилы попали в эфир программы "Времечко". Двухминутный сюжет вместил и заброшенный мемориал, и генеральские дачи. А также оскорбительную фразу генерала Геннадия Курзенкова: "Птушкина больна психически. Никто кладбище сносить не собирается".

В августе этого года дочь штурмана Старцева обратилась в Следственный комитет России. Факс, отправленный на имя Александра Бастрыкина, остался без ответа.

Читайте также: Пока не захоронен последний солдат

Вот каким увидел монинский мемориал журналист "Московского комсомольца": "Среди свежих обелисков ютились полуразрушившиеся памятники фронтовикам. Над кладбищем нависают дачные крыши. Сзади погоста — мусорная куча с выкинутыми туда старыми обелисками. Там, где в 1942 году упокоились Старцев, Фарафонов и Чигирь, — серая тротуарная плитка. Рядом — мраморная дощечка с их именами. В стороне — старый полуразрушившийся обелиск из кирпича. Последний немой свидетель надругательства.

В Управлении по захоронениям Минобороны "Правде.Ру" ответили: "Мы знаем товарища Птушкину свыше пяти лет. Ее информация не имеет ничего общего с действительностью".

Псковская область. В годы войны в братских могилах Псковщины хоронили солдат и офицеров РККА, партизан, подпольщиков. Оккупанты сваливали в общие ямы тела узников концлагерей. Спустя 70 лет память о них оказалась "проклята и забыта".

"В Пскове как минимум два места", — написали на форуме "Псковского агентства информации. — На территории областной больницы во внутреннем дворе операционного корпуса грунт с костями разровняли по газонам и под тротуарами еще около полуметра грунта с костями. Бывшего главврача больницы многократно просили перезахоронить погибших. Есть еще одно — по улице Юбилейной на месте строящихся домов и около них — застройщик "Ремстрой-2".

В Пскове есть улица, носящая имя генерала Маргелова. Улица Василия Маргелова проходит через заброшенную военную часть. Во время немецкой оккупации Пскова здесь расстреливали партизан-подпольщиков. После войны на месте расстрелов установили обелиск. После того, как военные покинули часть, местные алкоголики стали устраивать возле обелиска свои сборища. Вокруг обелиска образовалась помойка.

Ивановская область, Кинешемский район, поселок Межаки… На поселковом кладбище за годы войны было захоронено 223 солдата, которые умерли от ран в местном госпитале. После войны за кладбищем ухаживали школьники. Одним из них был будущий военный Николай Кротов.

Когда офицер Кротов приехал в Межаки в 2003 году, он первым делом поехал на солдатский мемориал. То, что он там увидел, повергло его в ужас: "Я увидел теплотрассу. Поперек кладбища проложили дорогу". Кротов подал заявление в прокуратуру. В течение нескольких лет по делу кладбища состоялось несколько судебных заседаний. Но воз остался стоять там же, где был восемь лет назад. По данным на май 2011 года, иск Николая Кротова "оставался в производстве". За эти годы часть захоронений легла под асфальт. На остальных могилах — горы мусора и заросли бурьяна.

Читайте также: "Бронзового солдата" променяли на бизнес

По закону о воинских захоронениях, принятому в январе 1993 года, забота о заброшенных захоронениях ложится на поисковые группы и на военное ведомство. Задача Минобороны — "координация проведения мероприятий по обеспечению". Что это такое, в военном ведомстве не поймут до сих пор. Федеральная казна не дает денег на поисковые работы и захоронения солдат. На запрос военного насчет финансирования поиска заброшенных могил, пришел ответ: "Проводите сборы, пишите директивы".

Пока Минобороны собирается писать директивы, погибшие солдаты остаются без достойного погребения. А значит, война еще не закончена.

Читайте самое интересное в рубрике "Общество"