Константин Асмолов считает, что расследование ООН в отношении КНДР превратилось в очередную пропаганду

Эксперт: У ООН снова не получилось сделать серьезное расследование преступлений в КНДР

Комиссия ООН собирается рассмотреть действия руководителей Северной Кореи в Международном уголовном суде по обвинению в причастности к совершению преступлений против человечности.

Ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН Константин Асмолов заявил Pravda.Ru, что, по его мнению, серьезное расследование ООН из-за ангажированности ее участников превратилось в очередную пропагандистскую агитку.

- Зачем все-таки была создана специальная комиссия ООН?

Комиссия ООН во главе с Керби собиралась сделать действительно нечто интересное, пытаясь установить новых виновников преступлений в КНДР и собирать новые факты. Но с самого начала у них это не получается. Керби показался мне сам по себе человеком не ангажированным, но одним из его помощников был Марзуки Дарусман, который до того был главным докладчиком по правам человека в Северной Корее, он и инициировал этот проект. С другой стороны, Сони Бисерко — сербская правозащитница с репутацией Новодворской "в квадрате". Уже понятно, что из трех членов комиссии два человека крайне ангажированы.

Как работала комиссия?

Северяне их, естественно, к себе не пустили. Когда комиссия приехала в Южную Корею, то вместо того, чтобы работать с большим количеством свидетелей, которым можно было в приватной обстановке задавать неудобные вопросы, были устроены публичные слушания. На этих публичных слушаниях выступили всего около 30 человек, которые, естественно, рассказывали всякого рода ужастики, причем часть этих ужастиков проверяема, а часть — нет.

В частности, там "отжигал" тот самый приснопамятный Син Дон Хек. Если верить всему, что он рассказывает про издевательства над собой, то он должен принадлежать к клану Маклаудов как бессмертный "Горец". Не говоря уже о том, что Син Дон Хек не говорит с северокорейским акцентом, что у него тонкие руки интеллигента, а не руки человека, который родился в ГУЛАГе и прожил там всю свою сознательную жизнь. И очень обидно, из всех свидетелей, которые там выступали, обычно упоминают только его.

Соответственно, понятно, какой там был уровень рассказов: "Кровавый режим бросил меня в мартеновскую печь, на мне были валенки, поэтому я выжил". Проблема заключается в том, что подобный характер слушаний не позволил ни опросить достаточно большое количество людей, ни превратить это дело в нормальный допрос. Зато это было красивое пропагандистское шоу!

Потом они поехали в Токио, где общались в основном с родственниками похищенных японцев. Тут, с одной стороны, северяне сами признались, что да, похищали. Но сегодня проблема заключается в том, что нет нормальных нормальных доказательств ни того, что они живы, ни того, что они умерли. Северяне заявляют, что они давно все умерли, а их могилы размыло во время наводнений. Южане говорят: мы знаем, они живы, их там мучают. И доказательств нет ни у тех, ни у других. Поэтому некритичное принятие на веру южнокорейской точки зрения означает, по сути, отсутствие презумпции невиновности.

Есть еще одна большая проблема, которая связана с доказательствами факта военных преступлений как массового явления, которые проходят при потворстве государства. Для этого нужен довольно большой корпус свидетельств. Это известно на примерах работ про "красный" или "белый" террор, когда в зависимости от того, какой политической ориентации автор, то выясняется, что с той стороны была хорошо спланированная машина террора, а с "нашей" отдельные разрозненные случаи, эксцессы исполнителя, за которые центральная власть ответственности не несет. Тут то же самое. Потом они пытались расспрашивать экспертов в Вашингтоне и Лондоне, и, грубо говоря, вместо краеведов говорили в основном с правозащитниками.

Читайте также: Кто открыл охоту на Ким Чен Ына?

Именно поэтому, несмотря на то, что есть четкие данные, например, о том, что власть не занималась специальным "замариванием" населения, что гуманитарная помощь не шла на нужды армии и партийного аппарата, они благополучно обвинили Северную Корею в том, что она устроила у себя "голодомор".

— Как можно в итоге оценить полученный отчет?

В результате получилось, что тот отчет, который они собрали, не сильно отличается от всякого рода отчетов прочих правозащитных организаций типа Amnesty International, что соответственно, пропагандистский бред, легитимизированный в качестве документа. По сути дела, интересная идея оказалась дискредитирована, потому что главного, чего они хотели добиться — найти конкретных виновников и подвести их под какие-то санкции, у них не получилось. И они пришли к стандартному выводу, что высшее руководство Северной Кореи несет ответственность за все, и типа давайте выпишем ордер на арест Ким Чин Ына.

Но в такой ситуации, во-первых, Ким Чин Ину можно предъявлять претензии только за период, пока он находился у власти. Или придется очень долго доказывать, что он знал, что он контролировал, что он имел отношения к…

А еще есть вообще совершенно жесткий аргумент, потому что до определенного времени все силовые структуры — госбезопасность и лагеря — курировал казненный Чан Сон Тхэк. И северяне могут вообще сказать, что это Чан Сон Тхек как Берия во всем виноват, но мы его уже казнили, какие к нам после этого могут быть претензии?

Гора родила мышь, и очень обидно. Потому что из этого мог быть интересный проект, но поскольку они решили пойти по пути наименьшего сопротивления и утилизации пропаганды, то идея казалась дискредитирована. Массив данных фактов, который действительно мог оказаться важным набором данных по ситуации в Северной Корее с правами человека, превратился просто в набор пропагандистских фальшивок. Причем, изрядное количество этих фальшивок так легко опровергается, что ценность всего остального перестает быть важной. Это та самая ситуация с мальчиком, который кричал "волки!". После этих отчетов любые данные о реальных проблемах, которые творятся с правами человека в КНДР будут восприняты категорией: "А, это очередной Син Дун Хек? — Спасибо, наелись".

 

 

Куратор Любовь Степушова
Любовь Александровна Степушова — обозреватель Правды.Ру *