Интриги и тайны кулуаров Центробанка

Новый режим недавно вступившей на пост главы Центробанка РФ Эльвиры Набиуллиной уже успел навести страх на работников банковского сектора и их клиентов. Какова на самом деле политика новой главы ЦБ и что ждать нашим банкирам, в эфире "Правды.Ру" рассказал финансовый омбудсмен, один из лучших экспертов банковской деятельности в России Павел Медведев.

— Павел Алексеевич, банковская сфера наиболее уязвима к разным общественным волнениям. История с "Мастер Банком" — пожалуй, беспрецедентный случай. Большое количество частных вкладов, и вдруг — отзыв лицензии Центробанком. Тут же появились сообщения о проблемах другого банка, очень известного на розничном рынке "Банка Проектное финансирование", потом сообщение о смоленском банке, который тоже занимался физическими лицами с частными вкладчиками. Что это? Закономерное явление, объективный процесс или все же следствие противоправной деятельности банкиров?

— С очень большой вероятностью следствие противоправной деятельности. Что касается тех банков, о которых стали говорить СМИ, и у которых не отозваны лицензии я, к сожалению или к счастью, их упоминать не могу, потому что если я что-то хорошее или что-то плохое скажу о каком-либо банке, получится, что я либо агитирую "за", либо агитирую "против". А ведь агитировать "за" — это не хорошо, это коррупция, а агитировать "против" — тоже коррупция, с одной стороны, а другой, — очень опасно. Если про какой-то банк что-то плохое сказать, правдивое или ложное, не важно — это почти наверняка его погубить. Люди пугаются и на всякий случай из банка забирают деньги. А массового изъятия денег самый здоровый банк вынести не сможет. Поэтому здесь надо вести себя чрезвычайно осторожно. Что касается тех банков, у которых отозваны лицензии, то, конечно, их можно и называть, и обсуждать.

— Какая ваша теория о истоках и целях происходящих событий?

— Окончательную правду знает председатель Центрального банка. Но моя теория такая: 11 лет тому назад предыдущий председатель Сергей Игнатьев последовательно начал улучшать надзор. И продвинулся достаточно далеко, но не так далеко, как он хотел. Это следует из той статьи, которую он опубликовал буквально накануне своей отставки.

— Вы имеете в виду статью, где он писал про большой вывоз капитала?

— Да-да. Статья про вывоз капитала. Там можно прочитать про неудачи в надзоре (а он очень самокритичен). Я хочу сказать, что в те времена надзора практически не было. Теперь он существует, но далеко не идеальный. В возможностях надзора для Центрального банка сейчас есть большущая дыра. Тем не менее, он существует. Я думаю, что новый председатель продолжает, по большому счету, линию Игнатьева. Игнатьев отозвал, думаю, несколько сотен, лицензий за 11 лет. И когда было возможно, он, конечно, плохой банк убирал с рынка. Но это было возможно не всегда, как следует из его статьи.

— А почему не всегда возможно?

— Председатель Центрального банка — очень большой начальник, но не волшебник. И, конечно же, он вынужден считаться с силами, которые вокруг. Потому что недостаточно просто взять "кукарекнуть" и радоваться своему "кукареканию". Надо, чтобы еще и рассвет наступил. Поэтому он должен идти на какие-то компромиссы. И, по-видимому, Игнатьев на какие-то компромиссы шел. Уверен, что никогда ничего не сдавал, если была хоть какая-то возможность была отвоевать.

— В Положении Центробанка указано, что председатель Центробанка достаточно независимая фигура. Разве это не означает, что он может не считаться с силами вокруг?

— Игнатьев был в значительной мере независимым. Как-то я сидел у него в кабинете, что-то мы обсуждали. И звонок, очевидно, с очень высокого верха. Он берет трубку, а я вежливо встаю, хочу выйти, чтобы он мог свободно разговаривать. Он мне жестом показывает оставаться. Разговор у него был такой: "Нет. Я этого не могу сделать. Это противоречит закону. Нет. Не просите". Тем не менее, написано же в этой статье, от чего он зависел. Он зависел от отсутствующих правоохранительных органов. Что он мог сделать, если обнаруживал, что какой-то банк отмывает грязные деньги, но это уголовное преступление еще не проявилось в отслеживаемых Центральным банком надзорным органом показателях? Он должен сообщить в МВД. Вот у меня 9 месяцев назад украли дачу, я девятый месяц ищу МВД, найти не могу. Так и Игнатьев 11 лет искал МВД и, по-видимому, так и не нашел до своей отставки.

— А сейчас, получается, нынешний председатель ЦБ Эльвира Набиуллина нашла МВД?

— Набиуллина проявила себя, на мой взгляд, очень хорошо тем, что она не стала "новой метлой". И это очевидно. Она публично попросила у Президента разрешения назначить Игнатьева своим советником. Формально с президентом председатель Центрального банка должность советника не согласовывает? Набиуллина хотела на всю страну и на весь мир сказать, что она уважает Игнатьева. Более того, она же его сделала членом совета директоров. И Набиуллина, разумеется, его представила парламенту для избрания членом совета директоров не случайно, потому что она хочет продолжать его линию.

Думаю, что при назначении очень большой начальник Набиуллиной дал какие-то карты в руки. Потому что назначать на такую должность и не обещать поддержки — очень не естественно. Пообещал и, по-видимому, не забыл свое обещание. И Набиуллина может более интенсивно делать ровно то, что делал Игнатьев.

— Вы говорите об усилении банковского надзора?

— Да, усиливать банковский надзор. И в тех случаях, когда, может быть, Игнатьев уже видел, что надо отозвать лицензию, а по каким-то причинам не удавалось договориться с правоохранительными органами, чтобы они за руку поймали того, кто отмывает грязные деньги. Набиуллиной удалось сделать так, чтобы правоохранительные органы, наконец, сделали то, что по закону положено. И у нее появилась легальная возможность отозвать лицензию. К сожалению, с отзывом лицензии существует очень большая проблема в нашем законодательстве. Нет одной важной детали, которая есть во всех законодательствах финансово-продвинутых стран. Не разрешается нашему Центральному банку принимать юридически значимые решения на основании, так называемого, профессионального суждения.

— То есть на основании внутренних инструкций, документов и так далее?

— Профессиональное суждение — это для российского слуха непривычная и пугающая вещь. Это право действовать, грубо говоря, на основании интуиции, а не только на основании голых цифр. Так, если видно в балансах, что банк "проел" свой капитал, тогда Центральный банк не только имеет право, но даже обязан отозвать лицензию. Как это произошло с "Мастер Банком". Если банк захочет пойти в суд отбивать свою лицензию назад, он проиграет. Потому что в законе написано черным по белому: если "проеден" капитал, ЦБ обязан отозвать лицензию. Хотя профессиональное суждение еще за полгода до этого показывало, что банк неблагополучный, что банк кредитует своих людей. Что такое "свои люди" в законе описать невозможно. Но специалисты Центрального банка (там есть прекрасные специалисты в области надзора и в области отслеживания кредитования "своих людей") по интуиции понимают, кто такой "свой" человек. Если он один раз кредитуется и что-то с возвратом кредита не так, и несмотря на это его второй раз кредитуют, а потом третий раз для того, чтобы вернул предыдущий кредит. Профессиональное суждение вырабатывается мгновенно. У такого банка надо отзывать лицензию мгновенно, потому что альтернатива — это дождаться того момента, когда будет "проеден" капитал. А для клиентов банка это значит, не всем кредиторам банка будут возвращены деньги. Потому что часть денег, кроме капитала (капитал — это не деньги клиентов, это деньги собственников), будет "проедена", и вернуть будет невозможно.

— Павел Алексеевич, вы совершенно верное заметили, что правоохранительные органы сейчас занимают своеобразную позицию по отношению к банкам. Понятно, что они должны контролировать, вести надзорную деятельность. Но есть мнение о том, что эта череда банковских неприятностей — это отражение общего состояния нашей экономики и банковской системы.

— Это правда, к сожалению.

— Почему? Потому что это банковская система (можно много примеров приводить) у нас ориентирована на короткие деньги. А где можно получить прибыль? Как вы знаете, третий Базель отчасти ограничивает возможности банков по привлечению инвестиций. Почему?

— Это полуправда. А полная правда такая: нашей экономике деньги не нужны, потому что 58 процентов собственных средств предприятий — это бесконечно длинные деньги. И это деньги, которые стоят "ноль". Предприятия свои собственные деньги может у себя взять под 0 процентов, это очевидно. Так вот, 60 процентов собственных средств предприятий находятся на длинных депозитах в банках. То есть нашей экономике кредиты не нужны. Если бы ей нужны были кредиты, она сначала бы использовала бесплатные и бесконечно длинные собственные деньги, а потом, когда они бы кончились, экономика пришла бы в банк и сказала: "А теперь давайте кредиты, почем дадите". И эти разговоры о том, что неправильно устроена банковская система, что Центральный банк жадничает, под большие проценты рефинансирует банки, мало денег банкам дает, эти разговоры кончаются, когда я им задаю такой вопрос: "Вот сейчас, при той доступности денег, которые есть, при том высоком проценте, при том жадном рефинансировании Центрального банка, в год выводится на заграничные счета 175 миллиардов долларов. Насколько надо расширить доступность денег, чтоб уходило 150? Как надо снизить проценты?

— Надо смотреть структуру этих денег. Откуда они?

— Деньги текучие до бесконечности, тем более собственные деньги предприятия. По-видимому, собственные деньги предприятия есть у тех, которые более успешны. Так почему же они эти собственные деньги не просто на счетах держат? А сколько на счетах — это понять невозможно, статистики нет. На длинных депозитах держат 58 процентов собственных средств.

— Вы имеете в виду, очевидно, частные предприятия, не государственные?

— Новые предприятия у нас все более или менее частные, даже те, которые государственные. Загадка такая: человек пытается выбрать банк, чтобы разместить деньги на депозите, смотрит, естественно, где большой процент. В серьезный инвестиционный банк он не понесет, потому что там проценты дают маленькие, и то только для того, чтобы сохранить свое присутствие на розничном рынке. Человек понесет деньги туда, где дают 12 процентов годовых. Но имейте ввиду, что для того, чтобы эти проценты окупить, банк не пойдет в серьезные инвестиции.

— Почему?

— Если давать деньги в нашу экономику, они все окажутся на островах.

— А что делать тогда? Ведь это все следствие закупок и аукционов, это все следствие приватизации, это все следствие того, что мы вырастили слой людей, для которых закона нет!

— Президент выступил с целым рядом тезисов и дал поручения, и в частности, Государственной думе. Улучшать инвестиционный климат, и, в частности, (так и было написано черным по белому) добиваться того, чтобы собственность была лучше защищена. Но никому это не нужно. В этом страшная беда.

— Почему никому не нужно? Почему инертность такая?

— Я думаю, что большинство людей не верит в то, что можно что-то сделать. Надеются лично выпутаться.

— То есть видно, что о государстве заботы нет?

— Нет у них такого чувства, что мы привязаны к своему родному государству. Открыты границы и люди, принимающие решения или делающие вид, что они слушаются президента, относительно богаты. Они думают, что они смогут ускользнуть. По моим представлениям, они ошибаются.

— Что касается этого, скажем, банковского кризиса. Эти все неприятности вокруг отдельных банков могут быть связаны с тем, что, насколько я понимаю, у нас Центробанк не свободен в эмиссии? У нас наша денежная масса по всем агрегатам, по нулевому, привязана очень жестко к доллару…

— Уже отвязана очень давным-давно. Центральный банк уже не скупает доллары просто потому, что так положено. Он уже довольно близок к научно-инфляционному таргетированию. Вы отследите динамику купли-продажи. Только если очень резкий всплеск, либо в одну сторону, либо в другую, тогда он вмешивается.

— Я имею ввиду не внутренне, я имею ввиду количество золотовалютных резервов.

— До 91-го года мы не были привязаны к этому совершенно, поэтому достаточно свободно могли общаться с управлением эмиссии, со своими резервами. Я имею в виду, как раз то, что количество долларов в Центробанке определяет количество денежной массы страны. Так вот, уже давно — нет. Это раньше было так, когда рубли выпускались против долларов, которые ЦБ покупал. Теперь это не так. Теперь колебания туда-сюда происходят. Иногда Центральный банк покупает доллары, иногда "продает". И в основном для того, чтобы смягчить резкие колебания. Чтобы чистые спекулянты не грабили производственников, грубо говоря. Он просто делает эту кривую плавной. И все. Но чтоб сделать кривую плавной, ему надо иногда покупать, иногда продавать. В основном теперь источник рублей для экономики — это кредиты ЦБ. Они сделались очень большими. Очень заметная роль кредитов.

— Павел Алексеевич, подводя итоги нашей встречи, скажите, какое у нас будущее, как наша банковская система себя чувствует? Стоит ли обращать внимание и делать какие-то серьезные выводы из этих случаев с банками или это криминальные частности, скажем так?

— Для человека, который читал Закон о страховании частных вкладов или верит нам, тактика единственная: ни в каком банке не держать больше 700 тысяч рублей. Более того, в том момент, когда он, скажем, на год размещает какую-то сумму "икс", а ему 10 процентов на год обещают, надо к "икс" добавить 10 процентов от "икс" и проверить, чтобы сумма была меньше 700 тысяч. Нужно, чтобы на тот момент, когда деньги надо будет забирать было бы меньше 700 тысяч. Если человек следует этой логике, он практически не уязвим. Без малого 10 лет закон о страховании вкладов работает, не было ни одного сбоя, не только в том смысле, что кому-то не додали денег. Не было сбоя даже в том смысле, чтобы на один день опоздали. Жесткие правила, что деньги отдаются на 15 день, не позже. Агентство страхования вкладов работает, как часы.

— То есть АСВ всегда сможет покрыть?

— Конечно, если не дай Бог, наше царство-государство развалится, то и агентство развалится. Лучше, чтоб государство не разваливалось. А государство развалится или не развалится очень сильно зависит от того, какая будет экономическая политика. Вот пока она очень плохая. Но мне не кажется, что дело безнадежное. Мне кажется, что можно предпринять некоторые шаги.

Интервью подготовила

Читайте самое актуальное в разделе "Экономика"