"Офшоры – пережиток колониальной экономики"

Бизнес в РФ, как, собственно, во всем мире, — занятие трудное. Предприниматели регулярно сетуют на бремя налогов и незащищенность доходов. Огромная доля заработанных отечественным бизнесом средств в итоге утекает за рубеж. Об условиях перехода от офшорного бизнеса к национальному в эфире видеоканала Pravda.Ru рассказал депутат ГД Евгений Федоров.

Фото:  

— Евгений, давно ли российские предприниматели пристрастились к офшорным зонам?

- Они там и формировались. Вот вся приватизация — это весь иностранный бизнес. Самый главный частный бизнес в России появился в результате залоговых аукционов и приватизации 1990-х годов. Он сразу стал иностранным. То есть условие приватизации — иностранная юрисдикция. Поэтому мы и говорим, что это не приватизация с точки зрения исторической терминологии, это репарация, когда на побежденной территории, на оккупированной территории предприятия выводятся за рубеж. Подобно тому, как в Красногорске есть оптический завод, который выпускает прекрасную ночную оптику, фотоаппараты и так далее. Это чистый немецкий завод, перевезенный в Московскую область в результате репарации из побежденной Германии, причем вместе с рабочими привезли и инженерами. Потом, через 5 лет, рабочие уехали, а завод остался.

Читайте все материалы по теме деофшоризации российской экономики в специальном сюжете

То же самое делают и американцы. Победив Советский Союз, они вывезли весь крупный бизнес с территории РФ и СССР через процедуру приватизации, а на самом деле это репарации. То есть все собственники приватизированных предприятий — зарубежные, и находятся по нашей сегодняшней терминологии в офшорах. Поэтому что потребовал Путин? Он потребовал, чтобы, например, "Норильский никель" стал российской компанией, или чтобы 40 процентов "Газпрома", которые принадлежат частным собственникам, стали российской частью "Газпрома", или чтобы "Лукойл" стал российской компанией — вот, что требует Владимир Путин. Наверное, у нас некоторые люди наивно думают, что "Норильский никель" или "Лукойл" — российские компании? Это иностранные компании.

— А средний бизнес тоже уходит в офшоры? Или речь идет только о крупном бизнесе?

— В офшоры уходят все, потому что уход в офшоры — это правило колониальной экономики, а значит, и правило функционирования российской экономики, потому что из России бизнес выгоняется. Так устроена система законодательства, МВФ так сделал, чтобы вы не могли вести бизнес в России. Даже если вы малый предприниматель, вам в России бизнес очень трудно вести. Не случайно в России малого бизнеса всего 15 процентов, а в той же, допустим, Германии — 45, в Китае — 55. То есть вас вытесняют. Фактически, если вы владеете небольшим кафе, вы каждый день его обороняете, хотя нормальный бизнес должен и без вас функционировать, вы должны усилия прилагать, когда вы хотите его развивать. А вам все время надо его защищать. Этот режим выгоняет всю систему в офшоры, и этот режим прямо установлен системой внешнего управления, которая усиливается. Став средним бизнесом, вы в России не можете существовать.

Читайте также: Как вырвать экономику из объятий офшоров

— Почему?

- Вам не дадут кредит, или дадут 20 процентов, что для вас не является в принципе инвестиционным кредитом. То есть это глупость, а не кредит, это барьер. Вам не дадут кредит и вы не сможете этот свой бизнес развивать и просто обеспечивать, вам в России не дадут судебно-правовую защиту. Судебную систему в России создавал господин Пол Вульфовиц — замминистра обороны США, который так ее и создал через систему грантов, чтобы она не работала на российскую экономику, а гнала все на Запад. Вы в России не получите правовую систему заключения договоров, потому что это тоже связано с судебной системой — значит, вы не сможете в России жить как предприятие, функционировать. Поэтому вы просто вынуждены уехать за границу, либо закрыться. У вас нет вариантов.

Вы можете быть трижды патриотом, но вы обязаны уехать за границу, чтобы существовать как бизнес. Это система так отлажена. И изменить эту систему можно только изменив тип экономики на суверенный. А для этого надо реализовать принципы поддержки национального бизнеса, и такой закон депутатское объединение "Российский суверенитет" уже внесло и борется за его принятие. То есть национальный бизнес — это тот, который не офшорный.

— Какие конкретно положения обозначены в законопроекте, о котором вы говорите?

- Во-первых, там есть понятие "статус национального бизнеса". В нашем разговоре это понятие означает "не офшор". Не офшор — это бизнес, который находится в России, который в России имеет собственника, российскую юрисдикцию и систему кредитования которого завязана на российскую систему кредитования, то есть на российские банки. Короче говоря, не имеет слишком больших, ключевых для бизнеса, иностранных кредитов. Потому что кредит и собственность — это одно и то же, в паре ходят. Сегодня кредит, завтра ты уже перешел к новому владельцу. Это статус.

И второй момент — национальный российский бизнес должен получать доступ к экономическим возможностям, как и иностранный бизнес, с которым он конкурирует. Например, низкие процентные ставки. В законе сказано — не более 0,8 процентов Центральный банк должен кредитовать банковскую систему, а банковская система — не более 3-4 процентов бизнес. Сейчас это 20 процентов.

Читайте также: Олег Еремеев уверен в успехе борьбы с офшорами

Плюс доступ к государственной поддержке — это институты развития, госзакупки и так далее, о чем Владимир Путин и говорил в Послании. Плюс механизмы, связанные с государственным обеспечением собственности, потому что в России даже собственность не защищена. Вот три элемента, которые государство должно обеспечить национальному бизнесу. Если оно ему обеспечит это, автоматически Россия начнет как сумасшедшая строить предприятия — пойдет процесс индустриализации. Не потому, что тут что-то уникальное, а потому что у нас будут такие же условия, как с конкурентами.

— Какой из данных условий наиболее важно для национального бизнеса?

- Вот вы сегодня предприниматель, вы захотели построить завод. В России вы его не сможете построить за счет российских ресурсов в принципе, потому что тут 20 процентов. Вы едете в Германию, берете кредит под 3 процента годовых, или на Кипр — под 3 процента годовых. И на эти деньги строите завод в России. Вы уже стали иностранным бизнесом, понимаете, через эту технологию! То есть вы вынуждены идти в офшоры. Если вы получите доступ к кредиту в России 3 процента, вам не нужно будет никакие Германии и офшоры, зачем они вам? Вы и здесь взяли этот кредит в любом банке России — их еще 800, пока еще не все закрылись — и спокойно построите свой завод на тех же условиях, как вы сейчас можете строить на иностранные деньги.

Это означает, что у вас нет никакой инфляции, потому что вы и сегодня его строите на иностранные деньги, деньги ввозятся. В этом случае их не надо ввозить — их выдаст вам банковская система, а банковская система получит поддержку Центрального банка. И вы получите механизм национального развития. Все. Вы — нормальный российский бизнес. Значит, вы построите не один завод на иностранные деньги, как сейчас, а десять. Вот вам и индустриализация, вот вам и рост не ноль процентов, как сейчас, а 10-15 процентов годовых роста экономики. А значит, рост зарплат в несколько раз по сравнению с сегодняшними. То есть, по сути, это просто одно — восстановление суверенитета страны автоматически. Ведь мы же богаче, чем Польша, Германия или Франция?

Читайте также: Экономист: Офшоры - это бельмо на глазу у всей экономики

— Безусловно.

— Тогда почему хуже живем? Почему зарплаты у нас ниже? Из-за колониального статуса нашей страны.

— То есть нам нужно менять Конституцию?

— Конечно. Если мы меняем ее на суверенный статус, мы автоматически, потому что мы богаче, это очевидно, начинаем жить лучше, чем Германия или Франция. Но это очевидные вещи. Короче, если вы обслуживаете кого-то, то вы, естественно, будете иметь меньше зарплату, чем если вы работаете на себя. Ну это же понятно!