Как нацисты создавали миф о Сталинграде

Военная машина вермахта начала давать сбои с самого начала выполнения плана "Барбаросса", но все-таки она продолжала наступать. После сталинградского ада эта машина неумолимо покатилась назад.

В июле 1942 года на территориях прилегающих к реке Волге начиналось сражение, которое вот уже 75 лет золотыми буквами вписано в историю мирового военного искусства. Еще более значимый факт: именно здесь, как тогда писали, был сломлен хребет фашистскому зверю. Сначала Красная армия сорвала планы нацистов сокрушить нашу Родину, а спустя два года после капитуляции шестой армии Паулюса по Берлину ехали "наши казаки".

На практике это означало спасение миллионов людей самых разных народов во многих странах. Вот только один пример. Когда бои за Сталинград только-только начинались, в Цюрих приехал немецкий промышленник Эдуард Шульте, имевший налаженные связи со многими руководителями Третьего рейха, и сообщил своему коммерческому партнеру-еврею о планах фюрера к концу года полностью очистить Европу от его соплеменников.

Попытки историков осмыслить произошедшее под Сталинградом, дополняются архивными документами и письмами с фронта и по сей день.

Так, режиссер из Вены Аскан Бройер создал в "Фейсбуке" страницу Starless in Stalingrad, где решил выкладывать письма своего 33-летнего на тот момент деда его глубоко беременной жене. Такие свидетельства бесценны, поскольку позволяют лучше понять происходящее на Восточном фронте, рассеивая дым нацистской пропаганды и политику запудривания мозгов.

Изначально Сталинград не был главной целью операции "Блау" — наступления на юге России, начавшегося в июне 1942 года. Натиск в направлении города на Волге преследовал прежде всего уничтожение советских армий, находившихся в междуречье Волги и Дона. Поставленная Гитлером задача заключалась в желании обескровить Красную армию. Кованый сапог немецких солдат шел в русские степи, чтобы "навсегда избавить народ Германии от жидоазиатской угрозы". Об этом на всех углах трубила геббельсовская пропаганда.

Многие западные историки описывают ситуацию в зимнюю кампанию 1942-1943 года так: ни один гражданский в Германии не должен был знать о том, как идут бои в Сталинграде. Военные сводки с сообщениями о триумфальном продвижении войск вермахта и его союзников по "оси" просто переставали отслеживать дальнейшую ситуацию, когда агрессора останавливали или отбрасывали. Никакой пропаганде никогда не удавалось создать правдивый миф для всех, кроме разве что тех, кто сам обманываться рад.

По рейху расползались анекдоты: "Ну, взяли наконец Сталинград? — Так точно! В геройском бою была захвачена трехкомнатная квартира с ванной и удержана, несмотря на семь контратак". Виктор Клемперер в своей книге "LTI. Язык Третьего рейха. Записная книжка филолога" довольно просто объясняет происхождение подобной шутки: "Сверху языку Третьей империи приписывалась правдивость, а снизу от него ничего не ждали, кроме лжи. Величайшей же ложью, которую когда-либо выражал государственный акт, и одновременно изобличенной ложью, был траурный акт по шестой армии и ее фельдмаршалу. Цель, которая здесь преследовалась, состояла в том, чтобы извлечь из поражения капитал для будущего героизма, метод же заключался в том, что стойкость и несгибаемость (сопротивление до последнего человека) приписывались тем, кто действительно сдался в плен, чтобы не быть загубленными, подобно тысячам их товарищей, ради бессмысленного и преступного дела".

В августе 1942 года германские войска собирались напрямую ударить по Сталинграду. Захват города на Волге мог полностью изменить ход Великой Отечественной. Но об этом тогда вряд ли догадывались участники боев на всех фронтах.

Сталинград начал готовится к обороне, однако наступление развивалось слишком быстро. 23 августа немецкие танки пошли на прорыв. Когда бои уже практически велись в черте города, генерал люфтваффе Вольфрам фон Рихтгофен поставил перед немецкой авиацией две задачи: уничтожить промышленный потенциал и инфраструктуру города и деморализовать его защитников. Для этого немцами на город были сброшены тысячи тонн всех типов авиабомб. Сталинград вспыхнул после первой же атаки; огненный смерч пожаров охватил весь город и перекинулся даже на Волгу. В результате бомбардировки немецкой авиации погибли более 40 тысяч советских мирных жителей и солдат.

После сталинградской катастрофы Геббельс вещал: "Мы вытрем кровь с глаз, чтобы лучше видеть, и когда начнется следующий раунд, мы опять будем крепко держаться на ногах. Народу, который до сих пор бил только левой и намерен уже бинтовать правую, чтобы беспощаднее разить ею в следующем раунде, нет нужды идти на уступки".

Победные реляции без объяснения причин вдруг сменились воем о гибели наиболее боеспособного и укомплектованного соединения шестой армии вермахта, которую подавали как "героическую жертву во имя защиты западной цивилизации и фатерланда от преисподней жидо-большевистских истребителей культуры". А тем временем Гитлер терял популярность не только в войсках, но и дома. Правда, мирное население Третьей империи, кроме всех прочих бедствий, терроризировали вдобавок еще и налеты союзной авиации.

Чтобы успокоить население, нацистам приходилось прибегать к террору. На фронте армию пополняли штрафными подразделениями. В 999-й легкой африканской дивизии среди 16 тысяч военнослужащих находились под ружьем политически неблагонадежные (особенно коммунисты и социал-демократы), а также получившие тюремные или лагерные сроки. Сроки мотали и всяческие штукари — рассказчики баек про Сталинград. Ничего не помогало.

Если до Сталинграда вермахт потерял убитыми 371 тысячу солдат, то в ходе одной Сталинградской битвы полегло около 108 тысяч. Помимо шестой немецкой армии рассыпались в прах итальянская, венгерская и румынская армии.

Пропаганда герра Геббельса мутировала. Тотальной войне, когда каждый гражданин рейха числился бойцом, кажется, пришел конец. Еще в январе 1943 года в Германии разрешалось печатать некрологи с железным крестом и хоронить гражданских лиц, погибших в результате бомбардировок, на почетных участках кладбищ, предназначенных для солдат. В апреле того же года, после сокрушительного поражения под Сталинградом, чиновники министерства пропаганды рейха постановили: термины "павший" и "раненый" в некрологах должно использовать только применительно к военнослужащим. Также запрещалось использование железного креста в некрологах для гражданских, поскольку это не поймут в солдатских семьях.

В 1948 году Константин Симонов опубликовал стихотворение "Митинг в Канаде". Шел второй год холодной войны, и поэту предстояло прочесть перед зарубежной публикой свои фронтовые стихи.

Мы были предупреждены

О том, что первых три ряда

Нас освистать пришли сюда

В знак объявленья нам войны.

И далее:

Почувствовав почти ожог,

Шагнув, я начинаю речь.

Ее начало — как прыжок

В атаку, чтоб уже не лечь:

— Россия, Сталин, Сталинград!